себе не могла, насколько это приятное ощущение – просто быть рядом с ним и ни о чем не волноваться.
Мы зашли в придорожное кафе «Маргарита», которое было оформлено хоть и без особых изысков, но вполне современно. Огромный зал вмещал пару десятков белых столиков, обслуживаемых молодыми и шустрыми официантками, снующими без остановки только по понятным им загадочным траекториям. Ловко уворачиваясь от неуклюжих клиентов и вездесущих детей, они умудрялись втроем бегать с полными подносами посуды, разносить блюда, протирать столы и обслуживать огромное количество голодных людей. В воздухе пахло всем и сразу, но на удивление, это был очень приятный запах свежей, будто домашней еды.
В ожидании заказа мы по очереди сходили в уборную, чтобы не потерять наше удобное место за столиком у окна. Пока Сироткин отсутствовал, его телефон, лежавший экраном вниз на столе, постоянно разрывался от звонков. Я не стала переворачивать трубку, чтобы посмотреть, кто так сильно жаждет с ним поговорить. В конце концов, сейчас обычный будний день, а помимо семьи и друзей еще есть и работа, которую тоже никто не отменял.
Официантка, на бейджике у которой было написано «АЛЕНА», принесла большой поднос с нашим заказом и, расставляя перед Ваней тарелки, бойко начала разговор:
– Давно вы к нам не заезжали, Иван Васильевич. Как ваши дела? – и со знанием дела добавила: – Вот салатик, как вы любите, свеженький. Нежнейшая отбивная. Пюрешечка. Супчик горяченький.
Он, ничуть не смутившись, начал с ней по-свойски шутить и попросил передать привет Рите. Я с трудом выдавливала из себя подобие улыбки, перебирая в голове минимум с десяток разных версий, кто же такая Рита и почему эта Алена знает все о вкусовых предпочтениях Сироткина. Но поскольку я сама предложила не закатывать драматических сцен, то мне пришлось изобразить нейтральный пофигизм, хотя внутри уже начали появляться нехорошие признаки первых ростков ревности.
Со мной официантка была не более приветлива, чем если бы я была с любым другим, не знакомым ей гостем. Когда она ушла, я все-таки не выдержала и спросила:
– А ты здесь часто бываешь? Тебя даже по имени-отчеству знают…
– Это кафе моей одноклассницы Ритки Берковой. Время от времени сюда заглядываю, когда бываю проездом, – он ел солянку, прикрывая глаза от удовольствия. – Я родился в этих местах, но это долгая история. Расскажу как-нибудь потом, ладно?
– Конечно, – я почувствовала себя крайне глупо, вспомнив, какие ужасные мысли о незнакомой Рите роились в моей голове еще минуту назад.
Из легкого и приятного романа, где все должно было строиться на взаимном притяжении, невероятной химии и отличном сексе без каких-либо эмоциональных качелей и обязательств, я скатывалась в непонятные для меня отношения. И вот, спустя всего пару дней, уже появилась ревность и прочие непривычные для меня импульсивные реакции. Радовало то, что я это осознаю. Это придавало мне ложную
