Мне даже показалось, что она меня и не слушает, потому что она смотрела куда-то чуточку мимо, а глаза ее с каждой секундой становились все веселей и искристей. А потом она вдруг схватила меня под ребра да как защекочет.
Как я боюсь щекотки! Но сейчас, не от щекотки даже, а больше от неожиданности я подскочил задницей на периле и взмыл вдруг в самые облака.
Сам бы я так точно не смог. Что-то подхватило меня со спины под подмышки, подкинуло высоко-высоко, поймало, ловко перевернуло, очень знакомо эйкнуло и свесило меня с перилы в пустоту пересохшего озерца зажав в своих лапищах мои лодыжки – Женя-то тут откуда вдруг взялся?!
Я барахтался и бил лодыжками об чугунную перилу, попробовал подтянуться наверх, но, конечно, этого я не смог и вдруг решимость выпутаться из Жениных лапищь покинула меня и я покорно свесился.
А чего это я так рано сдаюсь, мне так вдруг обидно это стало и я строго приказал Жене:
– Отпусти меня!
Ну Женя и отпустил, озадачено эйкнув – с соображалкой у Жени всегда было туго. Женя отпустил меня, а я шмякнулся всем телом на дно озерца да так и закаменел. Все замерло, ни звука.
Как же Жене легко победить меня, ничего-то ему для этого не надо, напрягаться даже не надо – так, одним пальчиком! А если он и новенькую также, раз и отнимет, ему ведь и это ничего не стоит. Отнимет – новенькую, которая только лишь стала Евой из новенькой, Еву, которой дал имя я – отнимет. А я не дам, не дам! Вот сейчас ты меня победил, а новенькую – не дам; сейчас – пожалуйста, а новенькую – нет. А пока – наслаждайся своей победой, Женя, но без меня – я умер и ты – мой убийца.
Тишину разбил Женя, досадливо и разочарованно:
– Эй, – протянул он.
Смотри-ка кто это у нас тут разочарован! – ты думал, болван чугунный, что я что, полечу, что ли, когда ты меня отпустишь?!
– Эй, – позвал меня Женя, а я ровным счетом ноль внимания на него.
Лежу, умер.
Я услышал топот Жениых ножищ, хлопóк подошв о дно озерца, должно быть Женя красиво перепрыгнул через кованную перилу мостка, как я тогда собирался. Снова шаги где-то совсем уже рядом и – Женя сует свои лапищи мне в подмышки, пытается подцепить меня и поднять на ноги, но я так плотно прижал руки к себе, что у Жени все никак это не получается.
– Эй! – позвал меня Женя и хлопнул меня зачем-то по плечу. – Что с тобой?
– Трупное окоченение со мной! – огрызнулся я и не пошевелился даже.
– Тебе холодно? – удивился Женя.
– Почему это холодно? – не понял я.
– Ну, – протянул он, – закоченение, сам сказал.
Мне надоело валяться на полу и изображать из себя труп; я встал и встал я напротив Жени.
Я вытянулся и вытянул каждый позвонок своей спины чтоб быть выше, но мой нос все равно дотянулся только до бескрайней Жениной груди. Так я простоял грозно уткнувшись носом в Женькину грудь с минуту где-то. Затем я занес руку, сжал ее в кулак и сильно как только смог ударил бронзового гиганта по плечу. Женя даже не покачнулся от моего удара. Наверно моему кулаку куда больней от Жени, чем Жене от моего кулака
