его больше и больше. Ротмант направлялся в учительскую, когда увидел Рею в конце пустого коридора с опущенной вниз головой. Она не обратила внимания на приближающуюся к ней фигуру, а когда подняла глаза, Роланд уже перегородил ей путь, и отступать было поздно. В ней не осталось ничего от той студентки, которую он выдернул с обеда из столовой и обещал изготовить артефакт, а она еще рвалась успеть на все занятия и могла дать отпор своим мнением.
– Ваша готовность помочь оказалась недолгой, – мужчина знал, как надавить на Рею и сыграть на ее совести.
– Я приду к вам сегодня, сир, – ответила девчонка, пытаясь быстрее закончить разговор и уйти.
– Все мои попытки исправить мутацию с помощью артефакта провалились. Мне нужно больше времени, – сказал Ротмант, нахмурившись и решив, что Рея заслужила знать правду.
У нее не осталось времени, и она сама это прекрасно понимала. Ее густые длинные волосы потускнели, щеки и глаза впали, цвет кожи приобрел бледно-сероватый оттенок, на тонких запястьях и шее, обтянутых кожей, виднелись свежие царапины. Болезнь буквально пожирала ее, не оставляя шанса на выздоровление и лишая всех красок жизни. Рея даже не удивилась сказанным Ротмантом словам, словно утратила и способность чувствовать, и продолжала устало держать школьную сумку в руках.
– Возможно, ее стоит не устранять, а подавлять. Хотя бы на некоторое время, – маленький проблеск надежды заметался в ее глазах, но потух решительным отрицательным ответом.
– Вы собираетесь учить меня, как мне следует работать?
– Нет, сир. Разве я смею? – усмехнулась Рея, и ее лицо исказилось от боли и разочарования.
– Вы переходите черту, Уайт, – угрожающе понизил тон Ротмант. – Будете проверять в два раза больше работ учеников, чем я назначил вам изначально. Впредь попробуйте думать, стоит ли дерзить учителю, чтобы потом пожинать не самые приятные плоды.
– Я всего лишь хочу жить и цепляюсь за любую возможность спастись, – с напором ответила Рея.
– И я каждый день делаю все, чтобы сохранить вашу жизнь, чего вы совершенно не видите и не хотите замечать, – Роланд удивлялся, как до сих пор сохранил самообладание. – Глупая девчонка. Убирайтесь, пока я не заставил вас работать круглосуточно.
Ротмант тратил на нее время, силы и даже редкие крупицы сна, а она выводила его из себя, сбивала с толку и осмеливалась давать советы. Так какого черта он переживал, глядя, как она уже брела к концу коридора, скрываясь во тьме? Потому что поручился за нее? Потому что дал ей надежду? Или видел в ее спасении искупление собственных грехов? Роланд не знал ответов на эти вопросы, но знал одно абсолютно точно – смерть Реи приумножит его чувство вины в сотни раз.
***
Ее шаги Ротмант не спутал бы ни с чем. Она вошла точно в назначенное время, не испытывая его терпение хотя бы на этот раз. Сейчас, когда на Рее не было этого огромного вязаного свитера, он мог рассмотреть изменения в ее теле более
