странах и государствах Европы, какие виды, памятники, картины и другое искусство ей встретилось. Она могла часами говорить Освальду о прожитых моментах своих путешествий и эмоциях, которые получала. Освальд все время слушал и слушал, лишь кивая и иногда дополняя краски историй Милы маленькими фактами, которые мог знать только настоящий аристократ и мужчина.
Небо сегодня было необычайно светлым для осеннего вечера из-за всего снега, который Бог высыпал на тротуары Ганновера. Мальчишки и девчонки играли в снежки и лепили Кайзера с цинковым ведром вместо короны. Освальд предложил прогуляться в сторону старой цитадели, где был причал. Сейчас в той цитадели находилось императорское управление полицией, и с вышки открывался невообразимо красивый вид на "французский" квартал города. Мила согласилась с предложением Освальда.
Сенатор предложил проехаться на такси, но свободных экипажей совсем не было: люди не были готовы к холоду и снегу, и все были заняты. Тогда Мила предложила пройтись пешком, чтобы у них было больше времени поговорить на насущные или не очень темы. Герр сенатор был только рад ее предложению. Минута за минутой, квартал за кварталом, километр за километром, они шли и рассказывали друг другу истории из жизни, приближаясь к цитадели.
Мимо пабов и ближе к причалу начали виднеться большие огненные, как в аду, башни с постоянно горящими огнями на верхушках. Свет окон пабов и барделей сменился светом от кораблей императорского флота, что причаливали к берегу. На стенах цитадели виднелись следы от ядер, явно воинственного прошлого германского рейха, а изюминкой в этом пейзаже были трюмно расставленные горгульи по углам возле башен, словно сторожащие Ганновер. Их нельзя было подкупить или взять в плен, убить или шантажировать. Бетон с металлом иногда может быть крепче, чем вера и принципы человека.
Освальд и Мила зашли через…
Мила и Освальд зашли в главные ворота цитадели. Изрешеченные ворота возвышались на несколько метров выше и так высокого сенатора. Чуть пройдя, они увидели колонны, подпирающие потолок. Справа от входа были решетки, за которыми содержали самых отъявленных негодяев, убийц и насильников, когда городская тюрьма переполнялась. Этажом ниже тюремных камер и пыточных катакомб был склад с порохом. Он почти никогда не использовался местным гарнизоном, так как за жизнь любого из служащих офицеров здесь не было не только ни одной войны, но даже и стычки. Солдатам Французской Бастилии есть чему позавидовать в этом плане.
Вдоль стен через каждые три-четыре метра на высоте полутора метров висели факелы – это было намного дешевле керосиновых ламп. Там, где могли быть заключенные, даже факел не позволялся. Им светил свет из маленьких, 20-сантиметровых по периметру решетчатых окон. Несколько высоких башен вели к стрелковым пунктам, которые просматривали всю территорию от начала до конца. Хоть инцидентов и не было, не стоит думать, что солдат с жалким жалованием из-за совести решит не стрелять в вас, если увидит, как вы воруете металл или еще какой-то бред с территории
