уже лет двадцать никто не плавает, так что и думать не смей доставать других такими вопросами, тебе за них только рожу начистят, да выволокут за ноги из таверны прочь. Ты не думай, что мы трусы какие-то или моря боимся, в наших краях много славных мореходов! Да только есть разница между молодецкой удалью и самоубийством, и мы её тут знаем.
Хочешь знать, что сталось с последним моряком, что осмелился взять курс на тот остров? Приглядись внимательнее: видишь, в дальнем углу сидит старик? Да, вон тот, в рваной засаленной куртке, с пунцовым носом и обвислыми губами, который едва держит голову над кружкой, того и гляди нырнёт в неё с головой – только поминай как звали. Да не пялься так! Что ж он, раз спивается, теперь и за человека не считается? Нет, брат, мы его тут хоть и жалеем, но страшно уважаем, потому как судьба ему досталась – врагу не пожелаешь.
Сам у него можешь ничего не спрашивать – глухой он уж двадцать лет, как с северного острова вернулся. Не слышит ничего, хоть из пушки стреляй рядом – и бровью не поведёт. Да и на волосы седые не гляди, он меня всего на пару лет старше, вместе в море ходили в молодости. Только мне однажды руку снастями прижало – так и отняли, пришлось, вон, в корчмари податься. Эль-то и культёй налить можно, а сети тащить – можно и не пробовать. А он добрый был рыбак, всегда с уловом приходил, даже если у всех остальных даже медузы в невод не попадались. И в шторм ходил и в штиль, руки – что у твоего медведя лапищи, на вёслах гнал быстрее, чем под парусом. А под парусом-то и вовсе только бриз его один догонял, и тот отдышаться не мог.
Первым парнем он слыл в городишке нашем, все девки за ним гурьбой увивались. Даже, говорят, банкирская дочка обещалась из папенькиных хором сбежать, да в рыбацкой хижине с любимым жить. Ну бог уберёг, сейчас с генералом каким-то в столицу уехала… А он всё носом воротил, хочу, дескать, такую жену, чтоб дыхание перехватывало, как на неё взглянешь. Губа не дура! Куда там местным селёдкам, на наших девиц без слёз не взглянешь – тут солнца и нет почти, из провианта только рыба и водоросли в достатке, красавиц век не рождалось…
Так вот, северный остров! К нему много лет никто не ходил, потому как моряки оттуда не возвращаются. По крайней мере целиком. Только руку или ногу прибьёт к берегу, по татуировкам поймём, даст бог, что за несчастный с жизнью расстался, так и хоронили – заместо всего боцмана только руку от локтя, хах-ах… Что, не смешно? Эх, брат, а мы к такому давно привыкшие.
Чего рыбаки боялись на том острове – то известно. Земля там дрянь – голая скала замшелая, потому облюбовали этот островок сирены… Чего ты ухмыляешься, сам бы увидал разодранные тела моряков, я б на тебя посмотрел! Говорят, лишь сирены запевали, как море вокруг них аж вскипало от волн, ветер становился до того сильный, что паруса в клочья рвал, а кто слышал это пение – не мог противиться и сам шёл к бестиям в логово. А там уж как повезёт: кого сразу на части порвут и кости обглодают, а кто сначала будет должен с одной из них ложе разделить. А что? Размножаться-то нужно как-то окаянным, а самцов у них не водится. Если рождалась девочка, то по роду матери получалась, морской дьяволицей, а вот мальчики сплошь человеческие получались, но они их того – сразу съедали.
Рыбаки ж не дураки, как поняли, что не возвращается никто, так и плавать туда перестали. Так и перемёрли бы сирены сами собой, да однажды голодный год случился, как раз лет двадцать назад. Уж не знаю, кто нас проклял, да рыбы в окрестностях стало меньше прежнего. Если раньше даже мальчишка у берега на шнурок и хлебный мякиш мог себе что-то выловить, то теперь целые команды опытных рыбаков с пустыми руками возвращались. А места-то у нас отдалённые, другую еду с большой земли довозят не каждый день. А как торговцы уяснили, что мы тут впроголодь живём, так и цены сразу заломили втридорога. От голода, конечно, не умирал никто, но собачьего лая я потом ещё лет пять не слыхивал…
В общем, времена тяжёлые приключились. Прошёл слушок, что всю рыбу, дескать, к себе сирены приманили. Мол, им плевать кого есть, а песни их одинаково на всех действуют. Только я считаю, что глупости всё это, какие рыбам песни?! Однако кто-то должен был рискнуть, и наш бравый рыболов решился. Сказал: «Чего мне бояться? Сирен? Так это всё сказочки для детей, будем вам». Только как бы его словам верить не хотелось, в команду к рыбаку никто не пошёл – больно умирать не хотелось. В итоге взял он себе маленькую лодку с крохотным парусом, пару вёсел, сеть, да с утреца поплыл на север. Погода ясная выдалась, ветер хороший – всё, что душа моряка пожелать могла, да только всем неспокойно всё равно сделалось. Кто-то уж и хоронить принялся отчаянного молодца, кто-то, наоборот, руки заламывал, что с ним не взялся плыть.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal,
