устройства.
– Ям, – начал Мордион, отвинчивая оболочку с ноги робота, – судя по тому, что ты раньше говорил Челу, ты, должно быть, провел внутри паратипического поля немало времени. Выходит, оно и на тебя повлияло?
– Не так сильно, как на людей, – ответил Ям, – но и у меня нет от него полной защиты.
– Удивительно, – заметил Мордион. – Я-то полагал, что машина должна быть защищена.
– Это связано с природой поля, – пояснил Ям.
– Вот как? – уточнил мужчина, изучая сотни мельчайших серебряных механизмов ноги робота.
– Поле побуждается к действию машиной, – сказал Ям. – Машина – это прибор под названием Баннус. Много лет Баннус находился в состоянии покоя, но это не значит, что он бездействовал. Думаю, он похож на меня самого: его невозможно выключить полностью. Но недавно случилось нечто, заставившее его работать на полную мощность, а когда Баннус работает в полную силу, то, в отличие от меня, может получать энергию из любого доступного ему источника. А сейчас в мире куда больше энергии.
– Это объясняет силу поля, – пробормотал Мордион.
– Но что такое этот Баннус? – спросила Энн.
– Я могу рассказать вам только то, что извлек из собственного опыта, – ответил Ям и повернулся к Энн. Мордиону пришлось покорно за ним последовать. – По всей видимости, Баннус берет любую ситуацию и людей, которые ему заданы, помещает их в поле тета-пространства, а потом проигрывает, почти стопроцентно реалистично, серию сценариев, в основе которых – эти люди и эта ситуация. Он повторяет это снова и снова, показывая, что было бы, если бы люди в этой ситуации поступили тем или иным способом. Полагаю, это изобретено, чтобы помочь людям принимать решения.
– Значит, Баннус проделывает фокусы со временем, – сказала Энн.
– Не совсем, – возразил Ям. – Но мне кажется, ему все равно, в каком порядке идут те или иные сцены.
– Ты и раньше так говорил, – вспомнил Чел.
Ему стало интересно, и он почти забыл, что беспокоился о Яме.
– И тогда я тоже не понял, – добавил мальчик.
– Я повторял это много раз, – промолвил робот. – Баннус не способен вносить изменения в мою память. Я знаю, что мы вчетвером обсуждали его здесь и в других местах – наверное, уже раз двадцать. Вполне возможно, что Баннус заставит нас и дальше об этом говорить, пока мы не придем к оптимальному выводу.
– Но я в это не верю! – воскликнула Энн.
Хотя на самом деле она верила.
Мордион отодвинулся от ноги Яма и поправил увеличительные очки. Подобно Энн, он не хотел верить роботу, но не мог избавиться от ощущения, что такой разговор уже действительно был. Легкий холодок крошечного инструмента в руке, пронзительный аромат сосны над головой и резкий шорох ее иголок, накладывающийся на шум реки внизу, казались неуютно, навязчиво знакомыми.
– Так к какому же решению, на твой
