одя по зале, он увидел тоненькую фигурку в углу – перед иконой. Женщина стояла на коленях закутавшись в платок и усердно молилась: шёпотом произнося слова молитвы. Длиннобородый настоятель, звали его Сергий тихой поступью пошёл к ней. Старые деревянные полы церкви: заскрипели под его весом. В голове его пробежала мысль (эх сменить бы полы в храме. Вот это было бы дело).
Она услышала скрип и затихла. Повернулась к нему и. Нет, не испугалась, а наоборот – лицо её засветилось, глаза наполнились соленой влагой, и улыбка открыла ровные зубы.
На вид ей не было и 20 лет. (Совсем ребёнок). Подумал Сергий. Как тебя зовут дитя? Надя.
– Я отец Сергий пошли со мной, расскажешь свою историю.
Когда она встала с колен он заметил округлый живот, и походка её говорила, что очень скоро она должна родить. Они зашли в тёплую комнату. В углу топилась маленькая печка, на ней стоял чайник и несколько посудин, стол, стул, кровать и свечка с книгой на столе. Всё больше в комнате ничего не было. Он поставил перед ней железную кружку и налил в неё горячий чай. Пей. Не хватало ещё, чтобы ты заболела. Зима ведь всё-таки, да и согреться тебе не помешает. Пей и рассказывай свою историю. Согревая руки о горячую чашку, она стала рассказывать.
– Я оказалась тут случайно. Отче пришла в церковь в надежде на ночлег, и замёрзнуть боялась. Но главное для меня – это моё дитя.
– Ушла от мужа пять месяцев назад чтобы сохранить ребенка.
– Муж бил меня страшно, и творил всякие мерзости, отдавал меня своим друзьям на растерзание, а когда узнал, что беременная, хотел убить и меня и ребенка. Он не признавал его. Говорил нагуляла ублюдка. Последний раз спьяну так избил меня, что в постели пролежала неделю, встать не могла.
– Как только отошла, сразу решила, уходить надо. Собрала, что успела и вон из этого ада.
– Так и скитаюсь по миру уже 5 месяцев. Люди добрые, кто поможет, кто накормит, кто на ночлег пустит. Добралась до вашей деревни. Спросила ночлега в первом доме, меня в церковь отправили. И вот я здесь. Только очень трудно мне ходить стало, дитя растет. Позволь мне остаться. Рожу и сразу уйду не буду тебе обузой.
Последние слова она произнесла, не поднимая головы, словно стыд ею овладел.
– Где же ещё как не в храме божьем, ты найдёшь пристанище дитя. Оставайся сколько тебе нужно. Эта комната будет твоей.
История Нади, слишком задела старца. Живя здесь на окраине глухой деревни, он и не знал, что происходит в этом мире. Он остановил время в своей церкви и жил в собственном 19 веке, а вокруг уже был век 21.
Сергий весь оставшийся день провёл в своей келье, думая о жестокости людей к ближнему своему. Что же случилось с людьми? Почему они так жестоки к тем, кто нуждается в их помощи и внимании? К тем, кто находится рядом с ними? Он не мог понять этого и ответов не было.
По всей зале раздался стон глухой, протяжный: эхом раскатываясь по куполам, что изрядно увеличивало его слышимость. Сергий вышел из кельи и быстрыми шагами направился в сторону Надиной комнаты. Открыл дверь и увидел её, лежащей на кровати. Живот на сей раз показался ему огромным. Она сжимала в руках край своего платья и часто дышала. Губы её дрожали от невыносимой боли выбившаяся прядь светлых волос прилипла к мокрому лицу. Сергию приходилось однажды в своей жизни, принимать роды – но это было так давно, что он, опешив, стоял перед ней и ничего не делал. Лик ее исказился, вены на шее вздулись, багровая кожа лица стала синеватой – это было заметно даже при свете свечи: и разрывающий воздух крик, вырвался из ее зева, и наполнил всю церковь. Потом всё затихло.
Старец вдруг очнулся, засуетился, принёс воды в тазу поставил его на печку, добавил дров в топку. Собрал все чистые тряпки, которые были, зажёг ещё с десяток свечей.
Дрова затрещали в печи, вода нагрелась. В комнате стало тепло и влажно. И опять, сильнейший крик, потом опять и опять время между ними сокращалось. И наконец все крики слились в один не заканчивающийся рёв. Он не знал, что делать и просто ждал. Ужас, который овладел им, не давал сделать ничего. Он окаменел. Глядя на её искажённое нестерпимой болью лицо. Он всей душой хотел ей помочь, но не знал как.
Прошло время за окном уже была ночь, и луна ярко светила в окно. Он увидел, что она задрала юбку и кивала ему головой. Взгляд её был изнеможённый, она выбилась из сил.
Сейчас подумал он, помог ей с юбкой. Она набрала воздуха в грудь и не крича тужилась, толкая дитя вперёд по родовым путям. Сергий подставил раскрытые ладони перед ней и помогал ей молитвой, а чем он мог помочь ей кроме молитвы? После очередной потуги он заметил голову ребёнка, поднёс ладони ближе, очень, боясь повредить дитя, помогал выходить новой жизни на свет. И наконец у него в руках оказалось маленькое существо: красное и сморщенное. На голове чуть заметные, чёрные волосы, ручки и ножки, как маленькие пружинки двигались
