мыши,Кот на крыше…
Женский бархатный голос пробился сквозь нежную полудрему раннего утра. Коля открыл глаза, сладко потянулся и зевнул. Свесив ноги на пол, сел на кровати и прикрылся ладошкой от яркого солнца, что беззастенчиво заглядывало в окно его комнатки.
– Я тебя заметил, заметил, – тонким голоском закричал паренек, бросаясь к матери. Та обняла его и потрепала по макушке.
– Вставай, сыночек, завтрак готов, – ее голос был наполнен теплом и любовью. – А потом пойдем в парк, на аттракционы. Помнишь, я обещала?
– Помню! – радостно закричал Коля и запрыгал по комнате. – Ура, мы идем на каруселях кататься! А папа с нами?
– Нет, милый, папы не будет: у него на работе дел много. Посмотри в окошко. Видишь вон ту большую трубу? Это атомная станция. Вот там наш папа.
Но большая труба не завлекла Колю, он заметно погрустнел и надул губки.
– Ну, не расстраивайся, родной, – она обняла сына. – В следующий раз мы пойдем втроем, я тебе обещаю!
– Честно-честно? – с легким оттенком обиды в голосе спросил мальчик.
– Честно-честно!
Со стороны коридора послышался громкий свист.
– Чайник закипел, – улыбнулась мама сыночку. – Одевайся, мой хороший, почисти зубки и умой личико. Жду тебя на кухне. Поторапливайся, а то придет серенький волчок и укусит за бочок.
Пощекотав сына, она выпорхнула из комнаты… Как и сновидение из головы Николая.
– Мама, не надо, мне щекотно, – пересохшими губами тихо прошептал Николай и легонько отмахнулся. Рука наткнулась на что-то мягкое, теплое и пушистое. Мужчина открыл глаза, резко сел, и сипло закричал от невыразимого ужаса. На изодранном боку его комбинезона, вцепившись зубами мертвой хваткой, повисла жирная крыса. Тельце ее было покрыто проплешинами язв, а в маленьких глазках горел злой огонек. Не помня себя от страха, Николай оторвал мелкую тварь от куртки и отбросил в сторону, пятясь назад, пока не уперся спиной в дерево. Фыркнув, грызун наградил несостоявшийся ужин презрительным взглядом и скрылся в густых зарослях.
Дрожа от холода, мужчина огляделся: нет ли еще кого рядом? Но опасения были напрасны. Перед ним была лишь ровная поляна, заросшая бурой травой и устланная грязно-желтой опавшей листвой. Чуть дальше, метрах в ста, сквозь неясную рябь, какая бывает над разогретым в жару асфальтом, виднелись очертания нескольких мусорных навалов, размер которых поразил Николая. В стороне от них, сквозь легкую туманную полудымку осеннего вечера, угадывались силуэты водонапорной башни и нескольких приземистых зданий рядом. Как понял Николай – давно заброшенных. А позади, черной исполинской стеной, стоял лес. Темный, мрачный и пугающий.
Мужчина осторожно поднялся и тут же чуть не рухнул на влажную от росы траву: голова едва не взорвалась от боли, что жгучей волной прошла по всему телу. У Николая возникло ощущение, будто кто-то забрался в его череп и
