стно, имеет только мужской род. Космонавт Валентина Терешкова – звучит! Лунатик Снежана – тоже звучит! Однако в «Обществе лунатиков» ей сказали, что она не лунатик, а лунатика, потому что – девочка. Но Снежана не сразу согласилась. Она решила посоветоваться с Валентиной Терешковой. В «Телефонной книге космонавтов» Снежана нашла её телефон и тут же позвонила. Трубку взяла Валентина Владимировна.
«Алло. Я вас слушаю».
«Это Валентина Терешкова?»
«Да. Это Валентина Владимировна Терешкова. С кем я разговариваю?»
«Вы разговариваете со Снежаной. Мне девять лет. Я вступаю в „Общество лунатиков“. Мне срочно нужен ваш совет».
«А что это за „Общество“ такое?»
«Это секрет вселенского масштаба. Вы мне только скажите: лунатик – это мальчик или девочка?»
«И мальчик, и девочка».
«А они говорят, что девочка – лунатика».
«Кто – они?»
«Общество лунатиков».
«А ты очень хочешь туда вступить?»
«Очень!»
«Тогда тебе придётся согласиться с его правилами. Помню: я очень хотела вступить в Отряд космонавтов, и мне пришлось принять его законы, хотя мне больше нравится называться космонавткой. Я считаю, что отсутствие женского рода – это дискриминация женщин».
«Вы так считаете?»
«Да, я так считаю».
«Тогда я буду лунатикой».
«А меня примут в это „Общество“?»
«Нет. Взрослых туда не принимают».
«А почему?»
«Пока не знаю».
«Когда узнаешь – позвони».
«Хорошо, постараюсь».
«Так я не прощаюсь?»
«Хорошо. До свидания».
После разговора с Валентиной Терешковой Снежана тут же вступила в «Общество лунатиков». Можно без преувеличения сказать, что она вступила в новую жизнь, которая началась с… идеальной уборки в детской комнате. Конечно, Бабушка тут же её заметила и оценила по идеальному достоинству. Дело в том, что Бабушка повсюду искала идеал и часто его находила. В кино она обнаружила идеальный фильм «Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещён», в театре разыскала идеальный «Щелкунчик», а ещё извлекла из Леты канувший туда идеальный мультфильм «Кот и K°» и присвоила звание идеального головного убора шапке Мономаха. Со временем список идеалов пополнился швейной машинкой «Зингер», тюлевыми занавесками пятидесятилетней давности, серо-буро-малиновым тюльпаном и абстрактной живописью трёхлетней внучки Наты. Последними в списке значились дворняжка Сен-Жучка из Дворняжского клуба и Василиса Премудрая с третьего этажа. Всезнающая соседка попала в число идеалов два года назад, и Бабушка, очевидно, нуждалась в свежем идеале. Как только она увидела прибранную детскую, она тут же позвала Маму и Папу. Мама, как всегда, не согласилась с Бабушкой из принципа, а Папа, как всегда, из солидарности с ней согласился. Пришлось позвать Василису Премудрую, чтобы она всех рассудила. Василиса Премудрая, как известно, необыкновенная женщина неопределённого возраста, поэтому вся семья звала её просто – Василиса Премудрая. Идеальная соседка взглянула на детскую комнату и тут же решила, что уборка идеальная.
«А вы откуда знаете?» – строго поинтересовалась Мама, которая не признавала никаких идеалов.
«Из словаря Ожегова, – премудро ответила Василиса. – Это очень хорошая, отличная работа».
Мама не стала спорить со словарём, однако ей не хотелось сдаваться без боя: «Идеальная уборка мне кажется подозрительной. Это не похоже на Снежану. Это не её работа».
Мама вызывающе взглянула на старшую дочь. Снежана потупила взгляд и сказала неожиданно для всех: «Мне самой уборка кажется подозрительной. Это не моя работа».
Папа открыл рот от удивления и уронил на блестящий паркет белоснежный носовой платок. Мама торжествующе посмотрела на Бабушку и произнесла вызывающе: «Чья это работа?» Бабушка хранила идеальное молчание. Зато заговорила всеобщая любимица Ната. Она только училась разговаривать, и у неё не получалась буква «р». Поэтому девочка заменяла её другими буквами. «Это моя забота», – сказала Ната. И все присутствующие её прекрасно поняли. Папа поднял с пола платок и белоснежным краешком вытер набежавшую слезу. Мама с подозрением взглянула на Бабушку, на что Бабушка ответила с гордостью: «Вечно ты недовольна. Просто идеальный ребёнок».
Однако мамины подозрения крепли с очередной идеальной уборкой. После семи идеалов они приняли патологический характер. Мама стала следить за обеими дочками. С девяти утра до десяти вечера в их поведении не было ничего подозрительного. Снежана повсюду разбрасывала свои школьные принадлежности,
