бы иметь в виду и учитывать в воспитании с ясельного возраста. Но ничего подобного не делается: люди сидят на голодном пайке, что усугубляется полным замалчиванием этих вещей в школе; человек о них понятия не имеет и неспособен воспринимать то, что происходит с его телом… Это малоутешительно.
Из того, как изображают естество ребенка пластические искусства, а также из литературы о ребенке становится ясно, что практически вплоть до нашего века тело отделяли от души. Все предопределено: образованию подлежит «дух», то есть мозг ребенка, а о теле забывают (или даже уличают его во всех пороках, грехах… взваливают на него все зловредное, негативное). О теле забывают, вытесняют его в тень во всех случаях, кроме тех, когда ему достается хлыст или палка или когда ему запрещают двигаться. Естественная активность тела считается грубой, она словно оскорбляет человеческий разум, унижает человеческое достоинство. А между тем у нас во французской культуре существует Рабле, который мог бы быть для нас с ясельного возраста властителем дум и словаря. Рабле посредством языка сублимирует все относящееся к телу, к пище и в то же время все наиболее трансцендентное[11], поскольку, что ни говори, а Гаргантюа все же родился «от уха» Гаргамель; именно «от уха», а не «из уха» матери. Он родился от слов, которые слышала его мать. Он рожден от языка… и с рождения принадлежит человечеству. И из языка он сотворил слова, сотворил радость для всех сразу, для всех, кому не нужно скрывать никакой эротики. Это эротика для радости целой группы.
Самая лучшая подготовка к сексуальному просвещению – с раннего детства приобщаться к языку самой жизни, который метафорами рассказывает обо всех функциях тела.
Даже в современном доме, оснащенном всевозможной техникой, остаются обрывки этого метафорического языка: розетка входит в штепсель, окно закрывается при помощи шпингалета, который проникает в гнездо. Все это – метафоры продуктивной сексуальности, которая приводит к сцеплению и в конечном счете приносит удовольствие, счастье, да и гражданскую пользу тоже.
Я думаю, что сегодня в системе воспитания существуют два заблуждения, в силу которых подросток не может прийти к согласию с собственным телом: физические упражнения полностью ориентированы на соревнование, а не на знакомство с собственным телом и радость игры. Ребенку, обучающемуся в школе, тестируемому, обязанному заниматься спортом, точь-в-точь как сдавать экзамены, не хватает радости, которую получаешь от игры, в которой, правда, есть победитель и побежденный, но, если игра была хороша, проигравший не испытывает унижения от своего проигрыша. Второе воспитательное заблуждение – это пренебрежение к рукам и обеднение языка, сказывающееся на понятливости и сноровке. Из словаря удалили все конкретное – все, что относилось и к функциям тела, и к предметам, которыми манипулируют. И это проделывают с ребенком всё в более и более раннем возрасте.
Предельно общие понятия; предшествующее опыту и независимое от него знание, организующее конкретный опыт. –
