ипкая паутина так и норовила вцепиться в Галинкины длинные волосы: " Вот ещё, вычёсывай её потом целый час, а то глядишь и больше.» Девчонка взяла, лежащую под её ногами со времён» царя Гороха» палку и начала размахивать ею из стороны в сторону, расчищая себе дорогу к старому, заваленному книгами, игрушками и какими-то бесформенными вещами комоду.
В горищенское маленькое оконце заглядывал ленивый солнечный лучик. Он перепрыгивал с места на место, освещая весёлый танец крохотных пылинок. Пахло как-то странно, но приятно и тут Галинка заметила большие увесистые пучки трав заботливо развешенные, на вбитые в горищенскую балку толстые, длинные гвозди. Тонкий запах исходил от этих пучков и пробуждал в девочке яркие воспоминания раннего детства.
Дорога к заветному комоду была расчищена, вместе с паутиной были сбиты палкой несколько ароматных пучков и теперь, когда девочка на них наступала маленькой ножкой, обутой в балетки – раздавался приятный хруст давно пересохшей травы. Тонкий, с небольшой горбинкой нос, вместе с пылью улавливай ещё более острый запах до боли знакомой травы, но вот название её вспомнить совершенно не удавалось.
Приложив немало силёнок, ей удалось приподнять крышку комода вместе с наваленными на неё вещами. Поднимая много пыли, вещи стали падать вниз, а крышка страшно скрипя, становилась всё легче и легче и наконец-то откинулась до самого конца, замерев на месте. Комод до верха был забит каким-то хламом: яркими металлическими баночками из – под чая, печенья, конфет, обувными картонными коробками, старыми пластмассовыми куклами в ярких разноцветных платьях и плюшевыми мягкими игрушками, которые сиротливо поглядывали из комода своими пуговичными глазками.
Девочка начала торопливо выбрасывать из комода все эти сокровища, нисколько не заботясь о том, что некоторые коробки, ударившись о слегу со звоном раскрывались. Всё содержимое тут же вываливалось из них, поднимая вверх облака пыли. «Где же, где же она? Если здесь её не будет тогда и не знаю, где ещё искать?» Старая, деревянная, искусно резанная шкатулка была особой гордостью её бабушки. Гладенькая и столь тщательно отшлифованная человеческими руками, она всегда издавала необыкновенный аромат. «Это оттого, что сделана она из особой породы дерева» -говорила бабушка. Содержимое этой шкатулки никогда и никому не было ведомо. Она закрывалась на маленький золотистый ключик, который всегда хранился в верхнем ящике бабушкиного стола. Все знали, где лежит этот ключик, но тайно им воспользоваться никто не решался. Сейчас Галинку совершенно не волновало содержимое этой шкатулки, наверняка какая-нибудь ерунда. Ей нужно было найти шкатулку и именно за этим она приехала сегодня в этот старый, заброшенный дачный домик, куда после смерти бабушки вот уже два года никто не приезжал.
Вчера вечером, несколько счастливых первокурсников с лечебного факультета, где им выпало небывалое счастье учиться ближайшие шесть лет, решили отпраздновать начало учёбы. Собирались посидеть в кафешке, а потом лопоухий весельчак Колька Гуров предложил поехать в его загородный дом, расположенный на самой опушке леса. Все поддержали его предложение. Ещё бы – намечались шашлыки и песни у костра.
Колькин дом походил на теремок. Весь резной, выкрашенный яркими красками, он казался сказочным и совершенно не настоящим. Девчонки и мальчишки замерли у крылечка и раскрыв рты, с изумлением рассматривали небывалую по их временам красоту постройки.» Ушкин, – к Коле с первого дня вступительных экзаменов прицепилось это смешное прозвище. И что это за музей такой?» Все наперебой начали задавать ему этот вопрос. «Расслабьтесь, други мои, это дом моего деда, завещанный после его смерти, между прочим- мне». Парнишка распахнул настежь дверь и в чистый, уютный домик ворвался шумный народ, громко топая и звонко смеясь.
Мебель в доме была необычной: все стулья, столы, шкафчики и диванчики были ручной работы – деревянные, резные, никогда не знавшие краски они издавали тонкий, очень знакомый Галинке аромат. В посудном шкафу за стеклянной дверцей между хрустальными рюмками и стаканами стояла шкатулка, которая показалась девочке очень знакомой. «Можно посмотреть?» " Что? Эту коробенцию?» Да смотри! " " Знаешь, а у моей бабушки была точно такая же.» «Неааа, не может быть… таких шкатулок больше нет. Это мой дед сам вырезал, ещё в юности. Сколько себя помню, столько и эту штуковину…»
Вечеринка удалась на славу. Шашлыки были вкуснейшими. Пели до хрипоты, танцевали до упаду. Колька во всю «приударял» за Галинкой, все понимали, что он к ней явно неравнодушен, но делали вид, что ничего не замечают, стараясь ненароком оставить их наедине. Галя думала почему-то только о бабушкиной шкатулке, в её тонкие ноздри впился тонкий, сладкий аромат «Ушкинского» дома со всем его скарбом и той, унаследованной от деда коробенции. «Поеду на бабулину дачу и отыщу…» Подумала она, и вздохнув с облегчением, побежала к костру.
Шкатулка отыскалась на самом дне комода. Она была точной копией той – Колькиной. Галинка очень внимательно рассмотрела её: каждый завиток, бугорок, линии и впадины повторялись
