у меня разыгралась жажда. Нельзя ли нам наведаться к чаше с пуншем?
И направилась в ту сторону прежде, чем Женевьева успела ответить или приступить к знакомству ее с кем-нибудь еще.
Незнакомец по-прежнему в одиночестве стоял у стены, рассматривая бальный зал. Когда Тэнзи к нему приблизилась, время словно замедлило ход.
Она как во сне увидела, что он выпрямился, повернулся и произнес:
– Ну, добрый вечер, Женевьева. Куда это ты так поспешно убежала?
Он называет герцогиню по имени!
Та проговорила:
– Мисс Дэнфорт, познакомьтесь с моим братом, мистером Йеном Эверси. Капитаном Эверси после повышения по службе.
Ее брат! Брат, о котором никто и не заикнулся!
Йен. Йен. Йен Йен Йен.
Не Ланселот, конечно, но и так сойдет.
Его поклон, исключительно грациозный, показался чересчур обворожительным. Она подозревала, что обворожительным будет все, что он делает – зевает, почесывается, по утрам после сна протирает глаза. Впрочем, трудно представить, что он делает настолько заурядные вещи.
Вблизи его лицо оказалось чуть жестче, чуть более пугающе и намного красивее. Скулы, челюсть и лоб объединились в бескомпромиссной, отшлифованной, алмазоподобной симметрии. Рот изящно очерчен. Глаза над скулами, крутыми и грозными, как стены крепости, были голубыми, насмешливыми и чуть циничными. Он оказался старше, чем она предположила сначала. Крупнее, чем ей показалось издали. Плечи его уходили в бесконечность. И смотрел он на нее, не смущаясь, как столь многие прочие кавалеры.
И всего того, что она чувствовала в его присутствии, было слишком много. Все это было слишком новым, чтобы подобрать этому название. И, может быть, именно этого она и ждала всю свою жизнь.
Может ли он быть тем мужчиной с балкона?
– Рад знакомству, мисс Дэнфорт.
У него такой баритон, такой звучный голос – Тэнзи казалось, что она ощущает его как удар грома. Аристократический. Теплый, но без излишнего пафоса. Это хорошо. Льстецы бывают утомительны.
А уж она выяснит, чем подогреть его энтузиазм.
Тут ей пришло в голову, что она до сих пор не произнесла ни слова. Пришлось взять себя в руки и приступить к обольщению.
– Надеюсь, вы будете называть меня Тэнзи.
Забавно. Собственный голос прозвучал на удивление жалко.
Он слегка улыбнулся.
– Надеетесь?
Похоже, англичанам, всем до единого, это кажется смешным.
К неимоверному потрясению Тэнзи новая волна жара бросилась ей в лицо. Он наверняка сейчас видит «жену, одетую в багряницу»[2] – в буквальном смысле.
Она попыталась ослепительно улыбнуться. Получилось неестественно, как будто у нее во рту внезапно вырос еще один комплект зубов.
Да что с ней такое?
– Так называют меня мои друзья.
scarlet woman (
