ектуальной издательской системе Ridero
«Пожалуй, больше многоточий…»
Пожалуй, больше многоточий,
Чем в лужах от дождя,
Я ни в одной повисшей строчке
В романах не встречал.
Без циркуля, без козьей ножки
Рисует на воде,
Как геометр, как чертежник,
Дождливый кутюрье.
По ткани лужной как попало
У мастера в руке
Скользит невидимо лекало
По вспененной воде.
«…И руку дудочкой сложив…»
…И руку дудочкой сложив,
Я слушал тишину,
Она играла мне: ты – жив,
Играла мне весну…
По нотам перешла в минор,
В аккордах растеклась.
И вот уже в весенний хор
Мелодия вплелась.
Вздохнули ветром трубачи,
Литавры нотой «фа»,
Шепнул: играй же, не молчи, —
Мне голос естества.
И тихо-тихо в глубине
Стучал, как старый гном,
В четыре четверти во мне
Сердечный метроном.
«Ржавою струною натянуло-ся…»
Ржавою струною натянуло-ся…
Песни горемышные запели-ся…
Шо-то никудышное случило-ся….
Оттого и сердце зашемило-ся…
Ой, сердечко ты мое устало-е,
Верное мое, незапоздало-е,
Ты проплачься, милое, да проры-дай,
Не бросай меня ты, не бро-сай…
От автора
Фантазия в четыре строчки —
Поэзия моя,
Зима с весною, лето, осень
И… пятой буду я…
Не строчкой, нет —
Четыре строчки поэзия моя,
Зима с весною, лето, осень,
А пятым буду я…
«Небо синей вертикалью…»
Небо синей вертикалью
У меня над головой…
Поле бесконечной далью,
Поле – плоскость предо мной…
Небо… Поле… Вот раздолье,
Для мечты твоей полет…
Небо… Поле… Вольный волю
Здесь всегда свою найдет…
Я, как мостик, капилляр,
Замер между двух начал,
Маленький гвоздик,
вбитый в планету,
Атом, растянутый до человека…
Аз есьм! Я – есть! Хоть и мгновенье
Отпущено сердцебиенью!
«На улице похорошело…»
На улице похорошело,
Дождь перестал, и облака,
Как эскадрилия Гастелло,
Взмахнув крылом, сказав «пока»,
Рядами к югу полетели,
Забыв про высший пилотаж,
Оставив солнцу в небе щели
И предосенний антураж.
Листва засуетилась тут же,
И закряхтели дерева.
И солнце, прыгая по лужам,
И попрыгунчика не хуже,
Изъяло у дождя права.
И неожиданно для всех,
Так, словно резко взял и спятил,
Большущий шмель гудеть заладил,
Как то цветок, обняв орех.
Вот так, чиркнув пером по небу,
Господь легко, кем бы Он ни был,
К нам изливает благодать.
И снова мир наполнил кружки,
И от горы до финтифлюшки —
Всё снова учится летать!
«Эти гроздья пушистой сирени…»
Эти гроздья пушистой сирени,
Эти комья набухших цветов,
Не дождавшись ухода апреля,
Растеклись ароматом духов.
Слышен хруст: то ломаются ветки,
Для влюбленных – желанный мотив.
О, сирень, до чего ж ты приметна
Для весенних пленэрных картин!
Не сирень, но натурщица с Бронной,
Для художественных
