собой. Еще меньше сочетаются это слово и членство в радикальной партии, хотя ученые – историки, политологи и прочие – без малейшего содрогания применяют его даже к тем, кто стоял у самого начала РСДРП. Люди, думающие о карьере, не становятся членами радикальной партии. В целях карьеры идут в партии умеренно-либеральные, которые в перспективе могут иметь хорошее представительство в парламенте – ну будет же когда-нибудь парламент в России! А еще лучше куда-нибудь в администрацию, в чиновники – с талантами и работоспособностью Иосифа он мог достичь чинов очень высоких. Да что говорить – перед ним расстилалась ровной дорогой церковная карьера. Правда, тут требовалось монашество, так что Иосифа это вряд ли устроило бы – женщин он любил… Но, как бы то ни было, радикальная революционная партия – последнее место, куда идут люди, думающие о карьере. Это прибежище романтиков, мечтателей, а то, что большевики получат возможность реализовать свои мечты, ни одна гадалка бы не рискнула предсказать. Да и сам Сталин до последнего момента не верил в то, что такое возможно, – до тех пор, наверное, пока сам не занял место у штурвала новой империи…
Когда молодой пропагандист Иосиф Джугашвили отбывал в свою первую ссылку, он был уже далеко не «шестеркой» в большевистской колоде. В том же 1903 году состоялось его заочное знакомство с Лениным. До того Иосиф знал Ленина по «Искре» и давно им восхищался, ему нравилось умение этого человека писать о самых сложных вопросах просто и ясно. Не то незадолго до ареста, не то уже из тюрьмы он послал письмо одному из своих друзей за границей, и результат превзошел все его ожидания.
«Будучи уже в ссылке в Сибири… я получил восторженный ответ моего друга и простое, но глубоко содержательное письмо Ленина, которого, как оказалось, познакомил мой друг с моим письмом. Письмецо Ленина было сравнительно небольшое, но оно давало смелую, бесстрашную критику практики нашей партии и замечательно ясное и сжатое изложение всего плана работы партии на ближайший период. Только Ленин умел писать о самых запутанных вещах так просто и ясно, сжато и смело – когда каждая фраза не говорит, а стреляет…» Это письмо не сохранилось – Иосиф сжег его, о чем потом очень сожалел…
…Ленинское письмо грело душу, тем более что в Грузии после побега возникли серьезные проблемы. В Тифлис Иосиф приехал в самое неподходящее время – одна за одной шли волны арестов, старые знакомые находились кто в ссылке, кто в тюрьме. Появились, правда, некоторые новые знакомства. Один из этих людей впоследствии станет близким другом Иосифа – это тифлисский рабочий-механик С.Я. Аллилуев. С другим отношения будут сложные и кончатся трагически – это Лев Розенфельд, который позднее, под псевдонимом Каменев, станет одним из руководителей партии большевиков.
Оставаться в Тифлисе, где все еще шли аресты, было слишком опасно, и Иосиф отправился в Батум. Но, как оказалось, в Батуме его не очень-то ждали. Еще в 1903 году в докладе Тифлисского розыскного
