Блиох писал, что «при будущих пушках, для избежания полного истребления, люди должны будут, в рассыпном порядке и по возможности незаметно для противника, подползать, кроясь в неровностях почвы и загребаясь в землю, подобно кротам».
По мнению Блиоха, будущая война началась бы перестрелками патрулей, кавалерия представляла бы собой хорошую мишень для снайперов и применялась бы только для стратегической разведки. Артиллерийская дуэль начинается с 6–8 км, обрушивая на вражеские батареи дождь из свинца и стали. Возросшая мощь ружейного огня, действенного уже с 2 км, делает наступление почти невозможным, даже с фланговыми обходами. Выкапывание окопов стало бы обычным приемом. Перед окопами устанавливались бы проволочные сети и мины, а за ними – замаскированные орудия, скорострельные картечницы и пулеметы. Наступающим потребовалось бы превосходство в силах по меньшей мере 8 к 1. Сотня людей в траншее теоретически могли бы вывести из строя 326 людей из атакующих 400, которые пересекали зону огня протяженностью всего лишь в 225 шагов. При трехкратном перевесе наступающих никто из них не добежал бы до дистанции удара в штыки. Война стала бы траншейной войной, сражения продолжались бы днями и даже неделями, и решительная победа стала бы сомнительной. При этом, несмотря на возврат к прошлым формам ведения войны и панцирям, ренессанса устаревшего оружия наподобие штыка не произошло бы.
Армии оказались бы разделенными нейтральной полосой в 1000 шагов, на которой все живое сметалось бы перекрестным огнем, несмотря на любую свирепость атак и расход боеприпасов. На море шло бы неограниченное истребление торговли. Ни одна сторона не могла бы добиться победы, хотя обе объявляли бы о ней. Такая война, по сравнению с которой «Наполеоновские войны будут казаться игрушками», означала самоубийство, вызывая крах экономики и падение правительств.
Например, война между Тройственным союзом и союзом Франции и России потребовала бы армий общей численностью в 10 млн человек. При этом более половины немецких и французских солдат составили бы резервисты, в России и Италии – чуть более трети и четверти соответственно. Трудности управления такой массой необученных людей усугубятся более высокими относительными потерями офицеров. Медики не смогут справиться с громадным количеством раненых и больных и вовремя достичь поля боя. Войска, раздраженные потерями, призванные из рабочих и бедных областей, найдут дома лишь нищету.
Ответом Блиоху и Зутнер прозвучала Гаагская мирная конференция 1899 г., созванная по инициативе Николая II, на которой должны были быть разработаны меры по ограничению вооружений и обеспечению прочного мира. Однако основной вопрос – об ограничении вооруженных сил и бюджетных ассигнований на их развитие – решить не удалось. Военные расходы Англии и Франции к концу века выросли до 63 и 73 % бюджета соответственно.
В 1910 г. вышла «Великая иллюзия» Нормана Энджелла (расширенная версия «Оптической
