крета никакого нет, сами увидите; не всем, правда, рассказываю об этом, да ведь редко кому чужое и понятно. Я сам, может, неверно кое-что понимаю. Вы почитайте листки, авось разберетесь.
Все это, – о моем упрямом интересе к «человеку» вообще и о том, что в данном человеке не удавалось мне главную пружинку разгадать, – истинная правда. Другие, вероятно, и не разгадывали; судили просто (он многим известен), называли разно: кто – оригиналом, кто, напротив, обыкновенным человеком и неудачником; иные подозревали, что в нем сидит авантюрист. Знали о нем, впрочем, не много. Но почти все соглашались, что когда он появляется (временами исчезал), то впечатление производит приятное: и ровной веселостью, и разговором на все темы, – без горячности, без споров. Наружность тоже приятная: моложавый, суховатый, бритое лицо, пышные светлые волосы.
Одна дама уверяла, что боится его, что у него «пустые» глаза.
Но перейдем к «Запискам», – будет виднее.
«У англичан есть два слова для обозначения добрых чувств: „like“ и „love“. По-русски только одно: друга, мать, деньги, путешествие, или варенье – все „люблю“. Слово „like“ нельзя перевести „нравится“: слишком слабо. Но и привязанности в точном смысле, то есть как привязы, связи, слово „like“ не обозначает; скорее какое-то другое чувство, ничему не мешающее, милое.
Я сказал „любить“ варенье. У меня все и началось с варенья, черносмородинного. В раннем детстве (жили мы тогда в нашей усадьбе) видеть равнодушно не мог этого варенья, так любил. Но раз что-то нашалил, и мне пригрозили, что варенья больше не дадут. Вечером (меня уж уложили в кроватку) я реветь перестал, варенья же не забыл: а что, если мне и вправду его никогда больше не дадут? А что, если оно совсем со свету пропадет? Ведь может пропасть… Как мне тогда будет? Да и теперь, в ожидании, что пропадет, – что делать? С утра бояться – вдруг пропало? Ничего еще я, конечно, не понимал, но инстинктом почувствовал: не хочу бояться, не буду бояться; чем ждать, пусть оно лучше сразу пропадет. И на другой день я к варенью даже не притронулся. Думали – капризничаю, а мне его совсем больше не хотелось.
Я „отвязался“ от варенья, – это я потом понял, когда стал отвязывать себя от всего, к чему была привязь; отказываться сразу, притом без усилия. Понимаю, что такой отказ и без заслуги. Но к заслугам своим я тоже не привязан, мне и так хорошо.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
