очень любила, хотя и выпендривалась перед ним так часто… Но у нее такой возраст, это понятно. Она очень хорошая, ласковая девушка…
– Да, Эмма, я уже заметил… Постарайтесь прийти в себя, возвращайтесь из безразличия. Что произошло? Вы должны рассказать. Не знаю, говорил ли вам об этом Алекс… За несколько дней до случившегося он сообщил, что добыл крайне важную информацию. Без преувеличения скажу – крайне важную не только для России, но и для всего мира. Потом с ним случилась эта трагедия…
– Нет, Алекс никогда не рассказывал о своей работе. О своей второй работе… Он и о первой-то не очень распространялся, считал, что дом – не то место, где стоит говорить про работу. И Лепарда, когда тот приходил, просил не мотать мне нервы разговорами о делах фирмы. Я знала, в общих чертах, чем он занимается… имею в виду… шпионскую (она с трудом выговорила это слово) деятельность… но никогда не распространялся о ней, берег меня. Вы знаете, я ведь тоже из России…
– Знаю, Эмма.
– Четыре года назад к нам прибыла молодая женщина, он представил ее Франческой, сказал, что теперь она будет работать у нас. Дал понять, что она его помощница. Я не возражала, лишь бы справлялась с обязанностями и меньше смотрела на моего мужа… вы понимаете, в каком смысле. К чести Франчески, она вела себя все эти годы прилично. Нет, у нее мелькали на стороне какие-то парни. Она смеялась: до сорока не выйду замуж… Нет, Алекс ни разу не упомянул, что владеет какой-то особой информацией, – Эмма словно очнулась. – Хотя знаете… Утром во вторник, 9 мая, он показался мне каким-то возбужденным, улыбался без причины, поднял меня зачем-то на руки. Сказал: ну, как же, сегодня великий праздник, День Победы. И мы, как «истинные» англичане, тоже имеем к нему отношение. Потом предложил: давай гостей завтра пригласим? И знаете, Мартин, просто мистика какая-то… – было видно в темноте, как Эмма передернула плечами. – Сейчас в доме находятся те же люди, что и двое суток назад…
– Признаюсь вам честно, Эмма, публика не очень приятная… на мой, разумеется, непосвященный взгляд.
– Согласна, но тем не менее это наши друзья, – Эмма пожала плечами. – Уж какие есть, простите, мы давно водим с ними знакомство.
– Хорошо, не мне судить. Что произошло два дня назад, Эмма?
– Господи, это не был никакой сердечный приступ… – Она опять заволновалась. – Алекс никогда не жаловался на сердце – Бенджи что-то выдумывает… Мы сидели той же компанией, разговаривали. Я испекла пудинг, любимый песочный торт Алекса, запекла мясо в трюфельном соусе. Анна с Моникой где-то шарахались весь день, к вечеру пришли. Я предложила Монике посидеть с нами за столом – она не отказалась, дети очень проголодались. Не сказать, что было очень весело, но и не скучно. Бенджи рассказывал веселые истории из своей медицинской практики, Шелли хохотала как дура… простите. Мужчины пару раз уходили в бильярдную, потом на этой террасе выпили по бокалу. Алекс удалился в кабинет на втором этаже – сказал, что нужно позвонить по работе. Вернулся, побыл какое-то время с нами. Мы с Шелли выходили
