из машины, – крикнул один из них, – на счет пять стреляю! Раз, два…
Я почувствовал, как липкий омерзительный страх, зародившись внизу живота, холодной волной распространяется по телу. «Вот и все, – мелькнуло в голове, – говорил же я этому идиоту!..» В этот момент я обнаружил, что мое тело, повинуясь какому-то сигналу из глубины подсознания, начало действовать: правая рука нащупала в кармане «вальтер» и, резким движением вытащив пистолет наружу, сделала несколько выстрелов в направлении налетчиков. Один из них закричал, схватившись за простреленное плечо. Ружье второго громыхнуло в ответ, и мне показалось, что кто-то дернул меня за волосы.
– Гони! – истошным голосом завопил Женя, и Рафик изо всей силы нажал на газ. Тут я впервые оценил его как водителя. С ловкостью опытного каскадера Рафик проскочил захламленный двор и, почти не сбавляя скорости, плавно вписался в поворот. Мы оказались в длинном безлюдном переулке, по обе стороны которого тянулся высокий деревянный забор. – Рафик, гони! – еще раз пискнул Женя. Сзади прогремел выстрел. Обернувшись, я увидел красный «Москвич», который на огромной скорости гнался за нами. Один из налетчиков с ружьем в руках почти по пояс вылез из бокового окна. Не раздумывая, я открыл дверь, высунулся наружу и, прицелившись, выстрелил. Водитель-«вурдалак» обмяк, выпустил руль, и «Москвич» на полном ходу врезался в забор…
– Ну, Олег, ты молодец! – сказал Рафик, когда мы остановились передохнуть в какой-то подворотне. – А я идиот, что сразу тебя не послушался!
– Достань лучше коньяк, – сказал я, тщетно пытаясь унять дрожь в руках. Меня знобило.
– Жень, ты как? Наверное, сиденье под тобой отмывать нужно?
– Не трогай его. У Жени свои обязанности, – заступился я. – Не тяни, давай бутылку!..
Горячая струя воды не согревала. Я поежился и увеличил напор. Кожа, покрытая мелкими пупырышками озноба, казалось, совсем не впитывала тепло. Лоб и левый висок разламывались от боли. Тогда, в машине, пуля прошла совсем рядом с моей головой. Я предполагал, что получил легкую контузию, хотя не знал толком, что это такое. Так или иначе, голова болела, и я пожалел, что выпил слишком мало Рафикова коньяка…
– Подожди, – сказал я, когда он собирался налить по второй. – Не спеши напиваться. Нам нужно еще кое-куда съездить.
– Ты о чем? – Поставив бутылку на пол, Рафик удивленно повернулся ко мне.
Я вкратце объяснил, и на этот раз он понял с полуслова…
К студенческому общежитию мы подъехали около десяти часов. Заспанная вахтерша пыталась нас не пустить, и, поднимаясь бегом по лестнице, мы слышали внизу ее негодующие крики. «Здесь, – остановившись в конце коридора, Рафик толкнул ногой дверь, обитую черной кожей. – Ты гляди, как дома себя чувствует, козел, не заперся даже!»
Несмотря на царивший в комнате бардак, было заметно, что здесь живет не наш, российский студент. Более всего в этом убеждали импортная мебель, цветной японский телевизор и видеомагнитофон, по которому
