системе Ridero
Послесловие
Шальная молодость уходит,
Но остаётся на душе
Всё то, что пенной брагой бродит
И поцеловано уже.
Мальчишки в парках рвут сирени
И дарят девушкам своим.
И будто бы застыло время
На стрелке часовой любви.
И ничего не изменилось,
Да только шаг мой стал не скор.
Но что – то на душе случилось,
Как будто прежнему укор.
Да, я любил в шальном угаре,
Но как жалею я сейчас,
Что мало нежных слов сказал я
,Не смыл слезинки с твоих глаз.
Скажи ка, бабушка родная,
Почём цветы и весь букет?
Сирень не для меня, я знаю.
Набрал тебя и жду ответ.
И ты мне шепчешь тихо – тихо:
Парк старый облетел листвой
И нынче осень для других там,
А ты, по – прежнему, шальной…
О сути
Размышления над сутью
Поверяют нас всегда.
То ли там вино в сосуде,
То ли талая вода.
А скорей – ни то, ни это,
А любви чудесный яд,
Тот, который на рассвете
Подложил коварный маг…
Размышления над сутью —
Дань бескрайности судьбы.
И беспомощные судьи
Кондуиты запрягли
Всех статей невероятных,
Где всем ясен приговор.
Только снова не понятно —
Кто злодей там или вор…
Мой роман
Я свой роман ещё пишу.
Надеждой радостной дышу.
Слова любви в нём не остыли —
Мои слова, а не чужие.
И над строкой моих страниц
Порхает бабочка ресниц
Твоих, ещё не понимая,
Что я тобою называю
Всё то, чем я сейчас дышу
Всё то, что я ещё пишу
В этом Мире
Всё в этом Мире непреклонно
Идёт от сущности Творца —
И это таинство иконы,
И вдохновение резца.
И мысли светлой озарение,
Что открывает жизни новь,
И наше громкое рождение,
И наша первая любовь.
Начало в сущности любое
Приходит явью от Творца.
Но только Мы, своей душою,
Его доводим до конца!
Язык судьбы
Судьбы гроссбух мне с полки машет —
Прогнозы жизни всей там наши.
Мне б взять и полистать страницы —
Все до конца, не полениться.
Да только трудное занятие,
Когда язык так не понятен.
И вроде писано по – нашему,
Но только это дело зряшное,
Когда и так и сяк читаешь
И ни черта не понимаешь…
Исповедь «нелегала»
Позабыт – позаброшен
В австралийской глуши.
Был туда я заброшен,
Чтоб их тайны раскрыть.
Так давно это было,
Что не вспомнить уже.
И семья позабыла
Где – то там в Волочке…
Под провалом был сколько,
