усмехнулся.
– Да, да, – сказал диакон. – Такой я без прикрас. Проходи, я пока чайник поставлю.
Он явно ждал полного рассказа о происшедшем, но Олег, кроме скомканного рассказа о несчастье с Дашей, ничего внятного объяснить не мог.
– У, – сказал авторитетно диакон, – это они теперь с тебя слупят в охотку.
– Чего слупят? – покосился на него Олег.
– Гроши слупят, – отвечал диакон. – Думай теперь, где найти деньги.
– Какие деньги?
– Большие деньги, – отвечал диакон. – Все зависит от больницы. Если вытянут парня, то, может, в стольник все обойдется. А если заупокоют, то рассчитывай на полный лимон.
– Типун тебе на язык, заупокоют! – буркнул Олег.
– Всяко может статься, – примирительно сказал диакон.
– Но вот что ты говоришь? – проговорил Олег с тоской. – Мы же с тобой духовные лица, ты еще помнишь?
– А то, – отвечал диакон.
– Так о каких деньгах тут можно говорить? По-твоему, я пойду в милицию и буду предлагать им деньги? Это же немыслимо!
– А чего такого? – подивился диакон. – Отец благочинный, когда свою «Тойоту» разбил, заплатил ведь!
– Он заплатил за покрытие ущерба!
– Это он так говорил, – ухмыльнулся Петр. – Там ему явно срок корячился, потому как вылетел на тротуар и сбил киоск, где сидела продавщица. А девушка, между прочим, так и осталась инвалидом.
Олег смолчал. Он не углублялся в эпизод с отцом благочинным, но вполне допускал, что тот решил все на административном уровне. Еще бы, если он даже с мэром был в приятельских отношениях.
– Все равно, это исключено, – отвечал Олег.
Диакон покачал головой.
– Ты, отец, упертый, – отметил он. – Конечно, это вызывает уважение, но только когда не касается тебя лично. А что Аня, сильно разъярилась?
Олег только усмехнулся.
– Волчица! – сказал он. – Я ее такой еще никогда не видел.
– А вещи твои где?
Олег махнул рукой.
– Какие вещи, отец? Я ведь, как кувалдой по голове получил, сразу же поднялся и ушел. Я до сих пор в себя прийти не могу.
Диакон сочувственно кивнул:
– Ладно, если что, насчет вещей я сам зайду. Не переживай, мы с тобой тут холостяцким чином да с молитвою…
Олег сначала машинально кивнул, но потом вдруг заявил:
– Глупо это!
– А кто спорит? – спросил диакон. – Глупо и есть!.. Только ведь у них все совсем по-другому, чем у нас. Для нас глупо, а у них – высшая справедливость.
– А самое глупое, она ведь сама ни за что мне не позвонит, – сказал Олег с досадой.
– Я же говорю, – хихикнул диакон. – Высшая справедливость!
– И что мне делать?
– Прежде
