лектуальной издательской системе Ridero
I
Зимняя сказка
Трещат поленья. Странные слова
Порой слетают с губ и мотыльками
Садятся на каминную решётку.
Огонь не тронет их – огонь умнее нас.
Огонь хрустит сухими угольками
Не в такт.
Но в лад немому циферблату.
А мы с тобой
Потонем в креслах и в уюте
Зимней ночи.
Как хорошо, что день ещё не скоро,
И как хорош рождественский пирог!
Черёмуха
Цветёт черёмуха.
Нежно-белые колокольчики
гроздьями
грузно
свисают с набухших веток.
Свет, преломляясь причудливо
в каплях росы,
окаймляет смешение цвета
золотым ореолом,
как
окаймлял бы локоны
юной,
прелестной русалки,
любующейся своей красотой
в светлой, покорной воде
горного озера.
Время снов,
время грёз.
Вот бежит,
спотыкаясь,
хромая,
уличный пёс.
И ему
безразличен
звенящий парад
к алтарю восходящей весны.
Лишь бы люди,
что кормят его,
жили подольше.
Жили.
Живут.
Умирают,
платят налоги,
готовят завтраки,
любят.
Стареют.
Но и это ему безразлично.
И нам с тобой – тоже.
Разве может быть где-то
несчастье,
если в нашем саду
расцветает черёмуха,
пылко и нежно.
***
Глаза твои, дева,
в безветренной прелести сада
стремятся постичь
неизбежность
последней
строки.
Сонет
Перо не терпит переноса слов
Со строчки на другую, где отныне
Отрубленный, неутверждённый слог
Творит молитвы большей половине.
Где слово навсегда теряет смысл.
Где «люб» без «лю» не стоит и копейки.
Где злобно ухмыляется дефис,
Разъединивши две души навеки,
Там нет истерик – только тишина.
Разлука, как и смерть, немногословна.
Там ночь без сна, там озеро без дна,
А власть минут до страшного условна.
Одно лишь то и может нас спасти,
Что слово «мы» нельзя перенести.
На скале
Двое сидят, обнявшись,
на краю обрыва.
Над самой бездной.
Под ними клокочет море,
бурлит,
шумит,
шуршит,
вздрагивает,
вздыхает.
Бездонное,
бездушное
и бескрайнее,
но ничтожное
по сравнению с тем,
что каждый из этих двоих
видит в глазах другого.
Над ними разверзлось небо,
и мириады звёзд
с завистью
и нежностью
взирают
на них.
Но эти двое так малы,
что хватило бы тлеющего уголька,
чтобы осветить их лица,
в случае,
если все небесные светила погаснут.
Они сидят, обнявшись.
***
Конечно же, нет никакого обрыва. Двое маленьких людей сидят у маленького окна своей маленькой квартиры в очень маленьком доме.
Нет ни моря, ни пены, ни волн, ни чаек, крики которых им всё же удаётся чудесным образом услышать сквозь нестройный гомон ночного города, лежащего у их ног. Или это им кажется?
За стеной храпит сосед. Завтра нужно сходить на рынок – в холодильнике осталась лишь пара кусочков сыра. И ещё – заплатить за электричество.
