а и новый картон под мою акриловую мазню. Само собой, куплю попутно жратвы и попью пива на фудкорте. Всем хорош «Чирик», вот только построен у чёрта на рогах. Из наших лысых новостроек прямиком туда идёт только одиннадцатый.
Остановка, скамейка, лотки с бытовой дребеденью…
– Ой, молодой человек, вы не могли бы разменять мне тысячу, хорошо бы помельче?
Ничё так дева. Тонконогая, с глазами-вишенками. Не буду обламывать с разменом, ведь у меня, кажется, есть и пятисотка, и помельче.
Я вытягивал из карманов мятые купюры, когда подвалила газель. Битком набитая. Если бы не простенькая манипуляция с кэшем, я втиснулся бы в эту маршрутку и полчаса спустя стопудово хуярил бы по этажам «Червонца». У меня оставался последний шанс не прощёлкать, но тут прямо передо мной с какой-то наивной наглостью засигала молодая толстуха с пацаном лет шести – и я не смог оттереть их в сторону. Они заняли два последних места в газели. А я остался ждать следующую.
Дева расплатилась одной из моих сотенок, спрятала купленную мелочёвку в пакет и медленно перешла дорогу. От скуки я долго смотрел деве вслед, ни о чём пока не подозревая.
Второй одиннадцатый появился не скоро. Тоже битком, но одно местечко в самом заду для меня всё же нашлось.
Как хреново без наушников. Я давно отвык от звуковой помойки маршруток, от чужой бубнёжки, ебучей рекламы и ебучего ХИТ-FM из водительской магнитолы. Но ничего. Совсем скоро у меня опять будут наушники, и я опять стану неуязвим. Правда, придётся повычистить плей-лист от некоторых особо памятных песенок… Но похуй же. Свалила и свалила, расколотив мне лампу напоследок. Но я-то не мудак, я найду замену получше: и лампе, и… Нет, похуй. Похуй.
Я прикрыл глаза и, как нередко бывало, увидел призрак моей будущей картины. Сегодня вечером, на новом картоне из «Чирика», я материализую этот призрак. Если не буду сильно пьян, конечно. И пошло всё нахуй. НАХУЙ ПОШЛА, я сказал.
Телефон завякал. Какой-то левый номер. Ненавижу левые номера, но этот зачем-то принимаю.
– Алё, привет! Чё делаешь? Это Женя… Ну, Женя!
Заебись. Её подруга. Но отчасти и моя тоже, вместе же учились. Так с ходу нахуй не пошлёшь. Понятно, ради чего звонит. Я зачем-то говорю правду: типа, еду на «Чирик» за картоном, а иные вопросы типа не слышу и, не прекращая бубнить что-то про плохую связь, наглухо вырубаю телефон. И тут…
И тут нас дико бьёт и швыряет. Визжат тормоза, визжит салон. Я вписываюсь башкой в мужика на соседнем сиденье, а мужик валится в проход. Какие странно-долгие секунды… Но вот наконец открывают дверь и мы начинаем выползать наружу. Охают ушибленные бабы, парень вытирает кровь со лба… Он ехал в кабине и огрёб сильнее прочих. Но все вроде живы и не при смерти, включая мудака-водилу. Даже стёкла целы, хоть низ морды у газели всмятку. Стр-растный поцелуй с трамваем.
…Вечер. Сижу в пивняке. Не скажу, что заливаю стресс после ДТП – я ведь толком и не пересрался, если так уж. Просто потянуло меня в этот пивняк возле того перекрёстка, а потом не захотелось уходить.
Хрен с ним, с «Чириком». Завтра съезжу. Поживу ещё денёк без наушников, картона и лампы. Включить, что ли, телефон?
Ого, сколько пропущенных. И все от неё. Во, блядь… Хоть снова выключай. Похуй. Пусть звонит хоть узвонится.
Тут же звонок. Тут же! Ну, кому это всё надо? Вот нафига?
Но я, пьяный слюнтяй, зачем-то хватаю ёбаную трубку:
– Ал-ло.
– Славка, это ты?! Славка, блядь, ты где?! Ты живой?!! Славка, не молчи! Ты живой?! Ты в больнице?!!
Хуясе. Её колотит в нехилой истерике, она воет, как бензопила.
– В какой, блядь, больнице? С какого перепугу?
– Славка, я новости смотрела!!! Ты… Ты же ехал… Мне Женька сказала…
– Ну, ехал. Ну, с трамваем столкнулись немножко. Да живы все. И я жив.
– С каким трамваем?! Ты что, ёбнутый?! Я про «Чирик»!!! Женька сказала, что ты как раз тогда в «Чирик» ехал…
Пять минут спустя я лезу в новости и вижу всю картину целиком.
«Сегодня, в половине третьего, на первом этаже торгово-развлекательного центра «Червонец» прогремел мощный взрыв».
53 трупа, 120 раненых. В половине третьего… А во сколько была авария на перекрёстке? Уточняю по Женькиному звонку: точняк, за десять минут примерно. А… если бы я уехал на той, предыдущей маршрутке?.. Если бы та глазастая возле ларька не попросила меня – именно меня – разменять ей купюру?
…«Среди погибших – мать и шестилетний ребёнок». Завтра, когда Сеть наполнится ритуальным воем и свечами на аватарках, когда раскопают страницы Тех Самых Людей, я почти не удивлюсь, увидев среди них ту самую толстуху и того самого пацана, так спешивших попасть в проклятый
