и потому я со спокойной совестью перешел на «ты». Тем более, что и он мне сразу начал довольно фамильярно «тыкать».
– Я – Саид Фаррух Абдалла-паши, или попросту Саидка, значит. Являюсь Главой администрации самого Нептуна! И от руководства Подводного государства, в моем лице, мы рады приветствовать тебя на нашей земле, тьфу ты, на нашей воде. Вот так! – гордо и старательно произнес он, встав при этом в позу памятника Ленину на главной площади какого-нибудь областного города. – Слушай, а что такое М-Ч-С? – старательно выговаривая буквы, поинтересовался он.
– Министерство по чрезвычайнвм ситуациям.
По лицу Саидки-Садко было понятно, что он ничегошеньки не понял из моего объяснения.
– Министерство – понял. А это, как его, черз, через .., ну что там дальше – это что такое?
– Чрезвычайные ситуации? Это – разные наводнения, пожары, катастрофы, землетрясения, катаклизмы. Ну, в общем страсть-мордасть всякая, и с ними это самое министерство борется, спасая людей.
– Понял! Надо будет Нептуну предложить у нас тоже такое Министерство образовать, а то все кому не лень наших глушат, отходами травят, то еще нефть прольют, совсем житья никакого не стало, всю экологию загадили.
Увидев черепаху, с раскрытым ртом слушающую наш разговор, Саидка шикнул на нее:
– А ты чего тут уши сушишь, старая калоша? Делать тебе больше нечего? А ну, марш отсюда! У нас, понимаешь ли, секреты государственной важности, а она тут рот раззявила! Будет теперь по всему морю трезвонить.
Черепаха медленно развернулась и царственно поплыла прочь, буркнув на прощание «Подумаешь! Секреты у них! Нашли шпионку! Да тут завтра и без меня тебе каждая рыбка все твои секреты расскажет».
– Чего это ты на нее? – посочувствовал я старой черепахе.
– Да ну их всех! – с досадой махнул рукой Саидка. – Путаются под ногами, сплетни разводят.
– Кто? – не понял я. – Черепахи?
– Да все, кому не лень! Вон их вокруг сколько плавает. Только и знают, что наушничать…
– Ты про кого это?
– Да рыбы, крабы, моллюски, все…
– Ха-ха-ха! – не выдержал я. – Ты чего, с дуба рухнул? Рыбы разговаривают?! Да они же молчат, как… Ну, да, как рыбы.
– Чего ты гогочешь? – обиделся Саидка. – Я что, по-твоему, совсем глупый, что ли? Ты лучше послушай, послушай!
Я прислушался. И, действительно, то, что я с самого начала моего пребывания под водой принял за тихий шорох перекатывающейся воды и шелест трущихся друг о дружку водорослей, на деле оказалось беспрерывным болтанием мелких рыбешек, рачков, крабов, моллюсков… Одним словом, тут говорило на человеческом языке все, что двигалось. Только очень-очень тихо. То есть, соразмерно их габаритам: чем меньше была рыбешка, тем тише она шелестела, словно просто шуршала своими чешуйками. Но если хорошенько прислушаться, то среди общего, едва слышимого рыбьего галдежа, можно было различить и
