рдости, и да не коснется души их ничто, противное Тебе. Но веру, любовь и надежду на спасение даруй им, и да будут они Тебе избранными сосудами Духа Святого, и да будет свят и непорочен пред Богом жизненный их путь. Благослови их, Господи, да стремятся они каждую минуту жизни своей исполнить Твою Святую волю, дабы Ты, Господи, мог всегда пребывать с ними Духом Твоим Святым.
Аминь.
Глава 1
1997 год
Беларусь, город Барановичи
Алена Синичкина, крепко ухватившись за ручки большой дорожной сумки, тащила ее по земле. Девочка то и дело останавливалась, чтобы перевести дыхание, и снова принималась за дело. Аркадий Петрович захлопнул багажник машины и глазами стал искать поклажу. Увидев, что дочка старательно пыхтит над ношей, он невольно улыбнулся и направился к ней.
– Доча, ну зачем ты взяла такую тяжесть? – он поднял сумку с земли и нежно погладил Алену по волосам.
– Папа, только аккуратно! – серьезным тоном сказала она. – Там вся моя жизнь!
Екатерина Викторовна шла позади. Услышав слова дочери, она громко рассмеялась.
– А что там лежит? – спросил Аркадий Петрович, не расслышав слова дочери.
– Куклы и игрушки. Ты не видел как она паковала сумку? – уточнила Екатерина Викторовна.
– Нет.
– Она привезла все игрушки! И то я еле уговорила не брать с собой домик для Барби. Иначе он занял бы половину «Жигулей».
– Ну и зачем тебе все это? Ты через десять минут бросишь сумку в комнате и умчишься на улицу с друзьями, – недовольно бурчал Аркадий Петрович.
– Мне все пригодится! Понимаешь?
– Конечно, понимаю, – отец еле сдерживал улыбку, которая пряталась в мелких складочках морщин на его лице.
Алена скинула туфли на крыльце и сломя голову побежала в дом.
– Бабушка! – худенькое детское тельце повисло на усталых плечах Анны Владимировны.
– Девочка моя, как же я соскучилась! – она покрывала лицо и голову внучки поцелуями. – Бог мой, ты почему такая худая? Одни кости! Вы вообще кормите ее?
– Здравствуй, мама, – Екатерина Викторовна нежно поцеловала женщину, которая уже минуту не выпускала из объятий ее дочку. – Конечно, кормим. Но ты же знаешь, что это задача не из легких! Для начала нужно ее поймать, а это порой сделать просто невозможно! Вихрь в юбке!
– Так, а где Алеся? – Анна Владимировна осмотрелась по сторонам.
– Она уснула в машине. Мы решили не будить, – Аркадий Петрович выглянул в окно.
– Бабушка, а Даша здесь?
– Да, уже приходила сегодня, спрашивала, когда ты приедешь.
– Ну тогда я побежала, – бросила Алена уже на ходу, завязывая светло-русые волосы в хвост.
– Стоять на месте! – крикнул Аркадий Петрович. – А сумка? Давай, иди разбирай вещи. Или за тебя это будет делать бабушка?
– Ну па-а-апа, – девочка жалобно растягивала слова. – Я потом все разберу, честно! – Алена стояла на пороге, одной ногой уже находясь на улице, и ковыряла пальцем деревянную дверь. – Вот представь, ты не видел дядю Пашу целый год и, наконец, появилась возможность погулять с ним, а тебя мама заставляет разбирать сумку! Разве это справедливо? – она приподняла выгоревшие брови и укоризненно посмотрела на отца.
Улыбка проскользнула по его лицу, как он ни пытался ее спрятать, придавая лицу напускную важность.
– Иди уже! – махнул он рукой. – Но ты не ляжешь спать, пока не разложишь свои вещи по местам.
– Спасибо, папуля! – Алена, споткнувшись сначала о сумку, а затем о свои же туфли, которые валялись по разные стороны крыльца, пулей вылетела на улицу.
– Алена, обуй туфли! – крикнула в окно мама.
– Ну лето же! – бросила в ответ девочка, уже пересекая улицу.
Дом Ивы Анны Владимировны (так звали бабушку Алены) располагался в частном секторе Баранович – достаточно большого белорусского города, который уступает по площади и населению лишь своим областным братьям и Бобруйску. Местность была усеяна деревянными и кирпичными домиками, поэтому частный сектор больше напоминал деревню, расположенную вблизи города. Люди здесь жили разные: и трудяги, и любители побездельничать и злоупотребить спиртным; и скромные порядочные горожане, и эгоисты с раздутым самомнением. Но все вместе они представляли собой один живой организм, который работал бесперебойно.
Дома здесь были похожи друг на друга. С улицы к ним вели кирпичные или бетонные дорожки, а сбоку и сзади расстилались огороды, которые и занимали почти всю территорию
