обстукивая стенки черепа изнутри. И громко кричит: «Нужно идти, вставай, вставай!» Открываю глаза, моргаю несколько раз и на всякий случай прикладываю ладонь к лицу. Глаза открыты, просто ночь обвалилась, как в тропиках, быстро и внезапно. В темноте особо не походишь, можно запросто наколоться на ветку, и хорошо, если просто без глаз останешься. Достаю маленький карманный фонарик и компас. От избушки сюда северо-восток, значит мне на юго-запад. Луч рассеяно освещает метров на пять-шесть тусклым, желтоватым светом, хоть что-то. Время словно остановилось, телефон в поиске сетей разрядился полностью, а других часов у меня нет.
Внезапно, деревья, расступившись, открывают поляну и, сделав несколько шагов вперёд, я натыкаюсь на поваленную сосну. Дорога к избушке градусов на двадцать правее. Отмечаю направление на компасе и снова ныряю в заросли.
Сколько уже продираюсь сквозь темноту, час, два? Несколько раз, оступившись, падала на землю, повезло, вполне удачно, без последствий.
От фонаря остался тоненький луч, который освещает прямо передо мной внезапно ожившее дерево. Ветками, словно руками, замахивается на меня. Сделав шаг вперёд, издаю смешок больше похожий на истерику. Это разноцветные ленточки, привязанные, болтаются на ветру. Выбравшись на просёлочную дорогу и, собрав последние силы, бегу к дому Варенцова. Показал мне, когда повёз на своём уазике к месту расквартировки.
Андрей Валентинович высунулся в окно и, увидев меня, вытаращил глаза.
– Инга? Что случилось?
– Скорее, – почти задыхаясь, кричу громким шёпотом, – в лесу пытались девушку убить, она живая, но ранена.
Через минуту, уже в брюках он открывает мне дверь, и я за ним проскакиваю на кухню.
Слушая мой сбивчивый рассказ, он одновременно куда-то звонит, разговаривает вполголоса. Ставит на стол кружку с чаем и просит описать мужчину и девушку. Мужчину я видела только со спины, вспоминаю только одежду. А девушка. Волосы длинные чёрные, платье, или юбка, а может бриджи. Помню, заканчивалось чуть ниже колен. Что-то неброское. Серое или светло-коричневое. Сверху кажется свитер.
Варенцов кивает.
– Хорошее описание. А машина?
– Кажется синяя, или зелёная. Очень быстро исчезла среди деревьев.
– А марка?
– Я видела только часть багажника. Седан, это точно.
– Седан? Это конечно поможет, – он, засунув в рот сигарету, пожевал фильтр, потом щёлкнул зажигалкой и выпустил в потолок клубы дыма.
* * * * *
Вздрогнув, открываю глаза. Андрей Валентинович отпускает моё плечо.
– Замахалась? Как разговаривала, так и уснула. Пойдём во двор.
На улице уже рассвело. Около дома, приткнувшись к забору, стоят два уазика. Полиция и «скорая».
Молодой мужчина, лет тридцати, с автоматом наперевес кивнув на меня, спросил:
