ялась покачиваться на стуле.
Брайан был прав. Он оказался лишь жертвой безжалостного поглощения. А ей следовало приберечь ярость для нового босса.
Но в статусе ее босса Балдуччи вряд ли пробудет долго. Только не в том случае, если он заставит их пустить коту под хвост годы бесценной работы, чтобы плясать под его дудку, ставя прибыль во главу угла.
Несмотря на высшее медицинское образование, две магистерские степени и выгодные предложения по работе, Лилиана много лет трудилась в Медико-биологической инновационной лаборатории за зарплату, едва позволявшую оплачивать основные потребности. Еле сводила концы с концами, и все ради того, чтобы заниматься важными исследованиями.
До тех пор пока Научно-исследовательская компания Балдуччи не разинула бездонную пасть и не проглотила их целиком.
Больше всего уязвляло Лилиану то, что все произошло в рекордно быстрые сроки. Успешная акула бизнеса, главное «щупальце» корпорации «Черный замок», этого левиафана, поглотила их за считаные часы.
Антонио Балдуччи, знаменитый хирург-миллиардер, выбросил на это сотню миллионов долларов – сущие гроши для него – и еще раз доказал, что деньги решают все.
– Ой-ой, – отшатнулся Брайан. – У тебя это выражение лица…
– Какое еще выражение? – нахмурилась она.
– Которое обычно появляется, когда ты развязываешь войну.
Лилиана смущенно хихикнула.
– Не думала, что меня так легко прочитать. Спасибо за предупреждение о том, что годы борьбы с собственным словесным недержанием окончились ничем.
Брайан расплылся в снисходительной улыбке.
– Ты просто прямолинейная и импульсивная.
Лилиана закатила глаза.
– Это – корректная версия «резкой» и «несдержанной».
– И именно это все в тебе так ценят.
Она застонала.
– Хочешь сказать, что не только ты, мой лучший друг, видишь меня насквозь? Все остальные тоже «читают» меня, как огромную неоновую вывеску?
– И они любят тебя за это. В мире, полном притворства и хитрости, ты – раритет. И в этой прямоте ты необыкновенно мила.
– Это смелая на язык пятилетняя малышка мила. А в тридцать один не пристало резать правду-матку.
Брайан с нежностью обнял ее за плечи.
– Ты будешь милой и в сто тридцать один. – Он потянул ее за собой. – Пойдем, познакомимся с новым боссом. Мне кажется, все не так плохо, как ты думаешь.
Снимая лабораторный халат, она с вызовом бросила:
– Держу пари, еще хуже.
– Так давай поспорим, – подхватил Брайан. – Если я прав, ты отправишься на свидание с одним из тех непристроенных холостяков, что отравляют мое безмятежно женатое существование.
Поддавшись заразительному веселью Брайана, Лили расплылась в улыбке. Все его девять братьев и шуринов были одинокими или разведенными. И Брайан со своей женой Дарлой все время пытался их «пристроить».
– Но если права я, ты вычеркнешь меня из своего списка спасательниц холостяков. Я – последняя женщина на земле, на которую стоит рассчитывать в этом плане.
– Знаю, потому что ты никогда не выйдешь замуж. Ты говорила мне это сотни раз, – многозначительно усмехнулся он. – Это твердят все женщины, из которых потом получаются лучшие жены. И Дарла – не исключение.
Лили подавила смешок.
– И ты сравниваешь меня с Дарлой, образцом хранительницы домашнего уюта и материнства и в придачу – практичной бизнесвумен? Не забыл, что я едва справляюсь с одинокой жизнью, состоящей из работы, занятий спортом, сна, научных исследований, умывания – и всего этого снова и снова?
– Кому ты это рассказываешь? – подмигнул Брайан, придерживая для нее дверь. – Вы с Дарлой – словно близнецы.
Лили покачала головой, но не стала спорить. Подобно своей матери, она от рождения была обделена способностью к близким отношениям и заботам о семье. И давно уже смирилась с этим.
Выходя из лаборатории, Лили окинула ее прощальным, полным грусти взглядом. Если все пойдет так, как она предсказывала, – а в этом можно было не сомневаться, – она видела свою лабораторию в последний раз.
Их новый босс опаздывал.
Сидя на своем обычном месте в отдалении от стола переговоров, Лили кипятилась.
Или Балдуччи скончался – а о такой удаче не приходилось и мечтать, – или не считал их достойными своей легендарной пунктуальности. И это не предвещало ничего хорошего.
Лили
