ом как инопланетное солнце, рассвет которого облизывал его старинные «внутренности» золотыми лучами уже пару минут.
Мой напарник проковылял через комнату к бутылкам мини-бара, а я первым делом полез в ближайший книжный шкаф, хоть в этот раз надеясь на удачу.
– Бля! Да отсюда Юггот, наверное, можно увидеть… – произнес напарничек-алкоголик, осушая первый стакан «Жизни во хмелю». Его желтая кожанка сейчас особенно сильно бросалась в глаза. Это и привлекло Насекомых.
Я продолжал судорожно рыться в книгах, когда блеснула вспышка – «грибная саранча» полезла в дом. Ми-го мигом с нами разделаются, если ничего не предпримем.
– Снова каламбуришь?! – прокричал мне напарник, бросая стакан в ближайшее окно (там настойчиво маячил насекомый ублюдок – здоровый, активный, похоже, вожак).
– Он там?! – это уже по поводу книги, что мы ищем.
– Нет! – ору я напарнику, пока «мигготы» проламываются сквозь древесину и стекло. Пора уходить.
Из-под куртки моего друга выныривает пистолет Хотеп-17 (стандартная модель, в поисковых отрядах почти у всех такие). Ломящийся в дверь входа/выхода уродец с крыльями лопается почти как шарик – стрекоза без башки.
Мы валим из дома, но мой напарник успевает поиздеваться: он метнул «воспламенитель», и все Насекомые сдохли.
Хижина, которую мы только что покинули, находится, кстати, на окраине Каркозы.
– Еще раз говорю: его там не было.
Мой напарничек смотрит на меня взглядом сухой трески, вымученно закуривает сигарету.
– В ближайшее время нам надо его найти… – практически нараспев произносит он и ухмыляется не слишком радостно.
Мы идем через ночную пустошь, табачный дым елозит по глазам, немного затмевая пейзаж: остовы богатых снами спален внутри игрушечных домов гигантов; нешуточные площади/парковки со скелетом под каждым фонарем; тысячелетний мусор и пакеты супермаркета «Селефаис» вонзаются в землю.
– А бара у них с таким названием случайно нету? – между делом (и двумя глотками из своей сегодняшней бутылки) шуткует мой напарничек.
– Найду я тебе бар… Сейчас только бухло дохлещем.
Он криво ухмыльнулся:
– Да ладно тебе… Я ведь тоже в Мискатоникском университете учился.
– Но не закончил?
– Но не закончил.
И мы продолжили шагать вдаль по пустоши.
– Блядь! Я щас в обморок хлопнусь! – его крик отрезвил бы даже меня. Так и случилось.
Каркоза. Мы в центре какой-то заброшки. Напарничек дичайшим взором пялится на мужика в желтом балахоне. Это, должно быть, сам Хастур. Желтый Король.
Он учинил себе маленький праздник: носясь по округе черным вихрем, сводит созерцателей Страны Снов с ума, чтобы они могли видеть примерно следующее: блевотина на торте; прерывание телетрансляции на самом интересном месте; потеря тени в пользу мертвецов; споры инопланетных грибов в воздухе (и на торте); свои самые старые комментарии в соцсетях; плюс прочие кошмары…
Хастур сидит на троне в центре оккультного круга, на его лице суровость великой древности. Он грезит лучшим из миров.
– Ну ладно, Хасти… – теперь мой коллега полон решимости, как перед первым в жизни поцелуем. – Давай посмотрим, чем тебе так не нравится Бог.
Его Хотеп-17 уже направлен в сторону Хастура. Где-то высоко в небе над ним Сатурн влезает в облака.
– И Дух Божий носился над водою… – цитирует Хастур загробным шепотом. – ДУХ! Наш мир был создан призраком!
Крик, переполненный болью первозданной правды, развалился на грани и исчез в частях пространства.
Я тоже выуживаю пистолю, наивно пробую прицелиться, но Желтый Король взмахом руки валит нас обоих на землю заброшки. После чего спокойно валит сам, растворяясь во тьме.
– Да блядь! Куда он делся?! – вопрошает мой друг, убирая ствол. Растерянно вздыхаю, смотрю на змеебородого Ктулху (зеленое граффити на стене).
– Ладно, давай выбираться отсюда…
В ближайшее вмешательство начальства я был вызван к директору нашей поисковой херни.
Шеф встречал меня, помпезно сидя в кабинете.
– Ты говорил со своим напарником? – начальничек смотрелся так, словно я только что отымел его собаку взглядом.
– А что, у меня есть напарник?
– Так точно. Есть.
– Ох, черт… Знаете, шеф, я-то уж было думал, будто этот пидарас мне снится или что-то вроде
