а же Настя Триандафилова, она же товарищ Нарыжная – командир 32-го особого полка;
Блехман Давид Моисеевич – комиссар 32-го особого полка;
Товарищ Лацис – командир части особого назначения, входящей в 32-й особый полк, латышский стрелок;
Захудалов Павел Васильевич – начальник чрезвычайной комиссии по городу Волгску;
Володька Быков – веселый выпивоха лет под шестьдесят, с хорошей памятью;
Петр Константинович Юшкевич – штабс-капитан, командир артиллерийской части Народной армии Хвалынского района;
Анисим, фамилия неведома – бывший крестьянин села Терса Волгского уезда. Волею судьбы стал предводителем крестьянского войска;
Отец Павел – настоятель церкви Вознесения Господня;
Сергей Васильевич Осташкин – дьяк того же храма;
Отец Никанор – настоятель Троицкого собора;
Анна Ивановна – двоюродная сестра тети Груши, бывшей квартирной хозяйки Ордынцева, к тому же дальняя родственница Бурцева;
Прохор Фетисов – бывший писарь и пропойца, временно исполнявший обязанности заместителя начальника Волгского ЧК;
Александр Копытин – заместитель начальника Волгского ЧК. Некоторое время своих обязанностей не выполнял. Причины уважительные;
Матвей Сидоров – начальник уездного отдела народного просвещения;
Прошка – юродивый, живет на городском кладбище. Человек гостеприимный;
Прочие жители уездного города Волгска по состоянию на 1918 год, а также: латышские стрелки, китайские наемники, немцы из колонии Мюнихдорф, крестьяне села Терса, члены партактива, бойцы Красной гвардии из 32-го особого полка, солдаты и офицеры Народной армии Хвалынского района, и еще Бог знает, кто мог попасть в нижеизложенную историю, произошедшую в то неспокойное, смутное время.
За достоверность всех описанных событий автор не может наверняка поручиться, но заверяет читателя, что имел благое намерение изложить все как можно правдивее.
I
22 июля 1918 года. Беглецы в лесу. Артиллерийская батарея
Ох, и дует этот ветер! Четыре дня уже гудит ураган над шиханами. Люди попрятались по домам, а он носит листья и обрывки большевистских листовок по пустынным улицам, свистит в трубах и вжимает стекла так, что они трещат.
Июль, а стало вдруг холодно. Подполковник Махин идет на город от Хвалынска. Дела у красных скверные. Чехи первыми подняли восстание против большевиков, запылало Поволжье.
В Волгске разгромлен исполком, убиты председатель исполкома Совета и ревкома Михаил Михайлович Струин, стрелки латышского полка Вилис Лутер, Скудрит, Карл Петерсон, один из организаторов латышского полка в Саратове заместитель председателя ГубЧК латыш Карл Карлович Блукис, заместитель председателя губревтрибунала Гикель Давидович Хацкелевич, председатель ГубЧК Григорий Петрович Петров.
В город введен тридцать второй особый полк красных, но где уж карателям против настоящих военных. Небольшие силы у подполковника, да воюют профессионально.
В гору поднимались четверо: двое мужчин лет сорока, женщина того же возраста примерно, и юноша. Все одеты в крестьянскую одежду, лишь хорошая, городская обувь выдавала, что не крестьяне они, да и лица были городскими, а если поглядеть поближе, то становилось ясно, что руки их не знали тяжкого труда.
Там, на горе – лес. В лесу – как бы фронт, здесь – те, а там – эти. Но какой там фронт, – сейчас вовсе не поймешь, где он проходит. Вроде бы ничто уж не мешает Народной армии Хвалынского района занять город, но нет уверенности в успехе, поскольку точных сведений о количестве обороняющихся и их боевых порядках разведка еще не доложила, а наобум подполковник Махин действовать не обучен в Академии генерального штаба, которую закончил в 1913 году.
Утро было туманным, выпала густая роса. Далеко в заволжских степях красноватым пламенем занимался рассвет. Четверо людей угрюмо поднимались гуськом по крутой тропинке, ведущей в лес. Они миновали деревянные хлева, заросли лопуха, лазоревые цветы на высоких стеблях, и вышли на опушку. Отсюда открывался красивый вид на реку, немного правее громоздились заводские корпуса, красные горы медного колчедана, железнодорожная насыпь, на которой дремал паровоз,
