а вообразить даже предсмертная фантазия, – произошли удивительнейшие события, выложившие впоследствии кроваво-рубиновой мозаикой новую историю Мироздания.
В те сумрачные времена завершали свое пламенеющее восхождение среди звезд Тилар и Харгитси – признанные владыки Смерти и Хаоса, с чьими силами и страстями могло поспорить лишь их неистовое желание разыскать некое Сверхсущество, которое бы единолично попирало собой само Мироздание. Оставляя за прямыми спинами океаны крови, бушующие мятежи и смятые головы со следами своих ног, Тилар и Харгитси трепетно лелеяли надежду, что химерическое Сверхсущество дарует им наследника.
И вдруг – о чудеснейшее чудо из чудес! – сближение их тел наконец-то принесло им сына. Однако, к их ужасу, первенец родился немощным и уже умирающим: дитя, унаследовавшее власть над Смертью и Хаосом, не имело власти даже над собственной жизнью. С любовью назвав мальчика Вархириусом, Тилар и Харгитси предались яростным и безуспешным поискам его исцеления.
Между тем их чресла, словно распустившиеся после засухи бутоны мака, не прекращали осыпать их потомством. И каждый последующий плод их любви, будто глумливая издевка, был здоров и крепок, тогда как Вархириус всё продолжал оставаться в том же ранимом возрасте – не развиваясь, не живя и не умирая.
В горький миг отчаяния Тилар и Харгитси воздели руки к пылавшим звездам и страстно воззвали к тому, что так долго искали. И узрели они среди пульсаров вселенных непостижимый лик Сверхсущества, мягко потребовавшего в обмен за желанное спасение Вархириуса его дальнейшую судьбу. Вскипели тогда сердца Тилара и Харгитси жгучим гневом, когда осознали они, что всё с ними случившееся было лишь бесчестной уловкой явившего божества. Только неравны были силы, и опустили непокорные головы Тилар и Харгитси, пылко давая клятву отомстить и с болью принимая предначертанную их первенцу участь. В тот же роковой час Сверхсущество умертвило Вархириуса и переродило его разумным испилу – чудовищной и опасной аномалией, беспричинно уничтожающей миры и гонимой за то Законом.
Недолго Мироздание покачивалось на волнах внеземного спокойствия и неведения – пока черная весть о грехопадении Тилара и Харгитси не разлетелась по его дивным уголкам, призывая властителей Пространств и их армии покарать отступников. И восстали Тилар и Харгитси против всего сущего, жаждая оградить Вархириуса от уготованной ему судьбы страшной.
Время в том легендарном сражении крошилось и трескалось, словно лежалое стекло, а физическое пространство напоминало мерзкий плевок, не имевший никакой формы. Сами Первоистоки – Смерть и Хаос – впились червлеными когтями в плоть нападавших. Вулканическая грязь, выбрасываемая остывающими планетами, была белой и густой от костей; невесомый прах многомиллиардных армий создавал причудливые туманности. Горели не только звезды и глаза – горело само Мироздание. Воздух во всех мирах пылал, сжигая легкие. Ближайшие измерения сворачивались, выдавливая в реальный мир измочаленные остатки своих обитателей. А прошлое и будущее сталкивались, порождая колоссальные взрывы, уничтожавшие настоящее.
Хоть и ослепительно сияла звезда могущества Тилара и Харгитси, а всё же поняли они, что не сломить им хребет Мирозданию. И отправили они тогда Вархириуса в лоно одной женщины – в далекое будущее, когда их грехопадение будет забыто, а их имена будут стерты.
Только исказило тот перенос Сверхсущество злокозненно, и оказался Вархириус в ином грядущем – в чреве Гофод, именитой и жестокой истребительницы испилу. Но не убоялась Гофод того плода отвратительного и бесстрастно извлекла его из себя, всецело отдаваясь затем прославившему ее ремеслу. Три долгих года она и ее приспешники истязали маленького Вархириуса, силясь найти ключ к его погибели. Когда же терпение Гофод иссякло, а сама она потерпела поражение в своих изысканиях хищных, приказала она вмуровать Вархириуса в зеркальный камень, принесенный странной багровой бурей из запретных зон.
И был тот таинственный камень частицей Сверхсущества – катализатором для ужасающего естества Вархириуса.
Застыл Вархириус в ртутной плоти камня и умирать стал, потому как истощена была его суть безграничная, пролитая цветом жизни на жаровни и кривые ножи; и теперь то, что должно было одарить его новыми силами, давало лишь смерть. Изумленно осознав происходящее с ним – впервые за всё время, – Вархириус зачерпнул стены камня и сотворил из них уникальный артефакт – Зеркальную Маску, способную распустить тугие узлы его нелегкого пути. Сжал Вархириус кровожадно кулачки черные – и надел Маску. И перенесла Маска Вархириуса в прошлое – в момент, когда его младенческая головка разрывала теснины чуждой ему женщины, а его тонкий вопль новорожденного оглашал холодные залы, в которых ему предстояло страдать.
Удивился опьяненно Вархириус, обнаружив себя молодым и дерзким мужчиной, и попытался выкрасть маленького себя, чьи злоключения еще только начинались. Но не одобрила Маска того чистого порыва и ужалила Вархириуса в лицо, предостерегая от задуманного. Только не внял Вархириус Маске бессловесной и поступил
