протянул сухую шершавую ладонь капитан. – Поступаешь в мое распоряжение. Получишь взвод. Учти, что задачи у нас с тобой будут очень ответственные, Соколов, мы резерв командира корпуса, нас бросают из огня да в полымя. И дыры в обороне затыкать, и прорывы ликвидировать, и самих нас часто в прорывы бросают. Скучать некогда. Так что за машинами следи. Получишь формуляры и сразу вспоминай теорию, техническую часть. Воевать тебе на «Т‐34» не приходилось, особенности этих машин надо знать не в теории, а на практике. Так что учиться тебе в бою и… по ночам. Усвоил, младший лейтенант?
– Так точно! – постарался ответить бодро Соколов. – Только я не совсем понял, товарищ капитан. Что это за резерв командира корпуса? Я не помню такого в Боевом уставе танковых войск.
– А Боевой устав, товарищ младший лейтенант, теперь пишется кровью, дополняется новыми страницами и разделами. Не сразу все войдет в него, но война учит нас воевать по-новому. Ты вот на Ново-Михайловском шоссе по уставу воевал или применялся к конкретным условиям? Что ты там взял из раздела «Танковый взвод в обороне»?
– Глава первая Устава РККА, Общие основы: «Оборона нашей Родины есть активная оборона», – бойко ответил Алексей и тут же замялся. – Из раздела «Танковый взвод в обороне»…
– Вот то-то же, – снисходительно похлопал молодого командира по плечу капитан. – Действовал ты правильно. Это по уставу ты должен был выкопать танковые окопы на заранее выбранной позиции, подготовить запасные позиции, а потом, когда атакующий враг будет обескровлен, атаковать его всеми имеющимися силами и разгромить. Только ты задачу выполнял в таких условиях, что возможности у тебя ни выбрать, ни занять позицию для обороны не было. И ты еще часто будешь сталкиваться в реальных боевых условиях с ситуациями, когда нужно не столько знание устава, сколько понимание возможности своих боевых машин, знание тактики врага. И искать решения ты будешь неожиданные, решительные. Чтобы матчасть сберечь, своих людей и нанести урон врагу. Но самое главное сейчас – это остановить врага, его продвижение по нашей земле. Любой ценой, ценой своей жизни. Ладно, ты у меня командир геройский, но этого мало. Ты должен знать материальную часть лучше механика-водителя, вооружение лучше наводчика, радиостанцию лучше радиста-пулеметчика. Знать лучше и учить своих подчиненных, особенно командиров отделений. Как их танки станут действовать, таковы и будут боевые успехи твоего взвода.
– Так точно! – попытался твердо ответить Соколов.
Странно, подумал он. В их танковом полку с первого дня войны он таких разговоров больше не слышал. Ни об учебе, ни об уставах. Приказ был один: «В бой!» И они бросались в бой, жгли немецкие танки, горели сами, сражались в немыслимых условиях, о которых в уставах и не упоминалось даже. А тут… Хотя Соколов и слышал, что механизированные корпуса стали возрождать перед войной, но о структуре их имел представление не совсем полное. В танковой школе эту тему почти не изучали. Говорилось лишь, что танковые корпуса в 38-м году расформировывали по
