е абсолютная власть? – Владение над чем-либо, абсолютная – значит полное владение, для чего? Чтобы реализовать свою волю. Власть как борьба и побеждает в этой борьбе, чьи устремления более сильные.
Я сидела на большом камне и листала репродукцию настоящей книги, очень старая, неизвестного автора, под названием «Власть», сколько лет писанию, не смогло ответить даже время, может, один, а может, и несколько десятков, сот, даже тысяч земных циклов, циклов обращения планеты вокруг звезды в системе Солнца. Я изучала разные языковые системы и любила читать старинные письмена, и хорошо, когда попадались настоящие древние книги, отпечатанные на листах целлюлозной бумаги, те, которые можно было держать, воспринимать тактильно. При чтении появляется чувство, наполненность жизнью каждой страницы. Репродукция старых книг, что в эту эпоху казалось странным и редким, они уходят как невостребованные кусочки чего-то отмирающего, непринятые и не понятые, они хотят жить. Мой знакомый, историк и искусствовед, дилетант, путешествовал в разных информационных системах, вскрывал секретные архивы, извлекал даже самые засекреченные факты жизни о прошлом. Я как любитель эксклюзивного материала была частым его клиентом. Любовь к настоящему и живому родилась у меня раньше, чем родилась я сама.
Дул ветер, задувал под полы местами потертого плаща, плащ моего дедушки, он мне многое напоминал, настоящий, как и книга, той старой, всеми забытой эпохи, времени, когда мы себя звали человеками, кем мы стали сейчас, во что превратились?
Ветер тем временем усиливался, местами поднимая песок, уносил его вдаль, надувал новые барханы, куда ни посмотри – везде песок, пекло, пустынная территория, временами где-то сбоку, совсем рядом, гудела ищейка, модель старая, далеко я ее не отпускала, боялась, пропадет, приходилось находиться всегда рядом и не отпускать дальше поля зрения. Куда ни взгляни, пустынно, скалы и песок, больше ничего, сейсмическая активность не в норме, нас постоянно что-то настораживало, и приходилось делать дополнительную работу. Ищейка, напичканная сейсмическими датчиками, была не нова, и причина не в том, что я так клонилась к старине, к запаху старых эпох, а по тому простому обстоятельству, что на обновление не хватало времени и сил.
Да, я тоже любила старые системы, мое тело – полный аналог биологического тела человека, излишества были ни к чему, они мешали, не давали чувствовать, я ловила ощущение ветра на лице, как он трепал мои волосы, и это помогало мне чувствовать жизнь. Ищейка перемещалась по намеченным точкам, делала замеры геологической активности, я следовала за ней по пятам с книгой в руках, изрядно устала, задыхалась, приходилось садиться возле очередного камня и отдыхать, открывать книгу и читать дальше. Так что же такое власть, я прочитала много произведений неизвестных мне авторов, неизвестных только потому, что их уже давно не было, и их творения пережили их, сохранились сквозь времена и сейчас несли нам мудрость пройденных эпох, я читала и понимала, что мало что изменилось, текло время, сейчас (мы) называли его циклами, проходили мгновения, миг за мигом, менялись технологии и менялась сама система, но неизменны оставались те, чьи предки называли себя человеками, проблемы не ушли, с нами остались устремления, и я пыталась найти всему этому хоть немного объяснения с мудростью своего времени, и у меня, как и тогда, много времен тому назад, получалось это с трудом. Так что же такое власть задавала снова и снова я себе вопрос, и мой пытливый неимплантированный ум дал мне некий ответ, ничем не отличающийся от многих таких же ответов, которые были даны ранее, я решила, что на определенной стадии развития еще тогда тот человек, имея индивидуальность, всегда вступал в междоусобный спор, спор двух, а может, и трех, а если представить тысячи, то и тысяч разных взглядов, порождал уйму разногласий, и на неком этапе, постепенно, чтобы не спорить, человеки выдвигали третейского судью, и он все решал, кто прав и как должно быть. Это снимало энное множество разногласий одним мнением или мнением небольшой группы человеков, и неважно, верное оно или неверное, это исключало те моменты, когда не могли прийти к консенсусу. И неужели консенсус был намного важнее истины и здравого смысла? Как мы похожи все-таки, они наши предки. Я сидела и думала обо всем и еще больше понимала, что мало что менялось. Мы отличаемся лишь тем от того давно минувшего человека, что на определенной стадии научились говорить и слушать друг друга, и тем не менее не всегда и не во всем, и больше всего мне нравилось во всем этом это мое тело, я могла чувствовать все и душой и разумом, и сознанием и физически, я один из немногих неимплантированных, и пусть это было немодно, но я считала это правильным, кто имел такое тело, из крови и плоти, даже исключая генные модификации, от которых отказывалась всегда, как и мой дедушка в свое время. Тем не менее я чувствовала в нем действительно себя свободным, как важно чувствовать себя свободным и вольным. Я встала и двинулась дальше, мои ботинки утопали в песке, я сняла их и ступила босой ногой, песок горячий и сыпучий, пересыпался между пальцев, мягко щекотал. Было приятно, и с каждым шагом хотелось делать новый, волосы били по лицу, ветер гонял нагретый воздух, моя ищейка выдавала тревожные графики на монитор планшета,
