«кутазников и аргумачников» государева двора, к тому же усиленных казаками и стрельцами. Как следствие, есть все основания предположить, что под началом Шереметева и его товарищей было около 3,5–4 тыс. детей боярских с послужильцами и примерно 1–1,5 тыс. стрельцов и казаков[186], посаженных на конь, – в сумме 4–5 тыс. «сабель» и «пищалей», а с обозниками-кошевыми – до 7–8 тыс. «едоков».
В другом похожем случае зимой 1553 г. усмирять непокорных черемисов и мордву ходила трехполковая рать под началом князя С. И. Микулинского. Исходя из сохранившегося в разрядных книгах «наградного» списка («и за ту службу посылан от государя с речью и з золотыми к боя-ром и воеводам ко князю Семену Ивановичю Микулинскому с товарыщи и к головам Иван Олександровичь Упин. А в росписи у него написано: подать от царя и великого князя золотые бояром и воеводам, и головам, и дворяном…»[187]), можно попытаться восстановить примерную численность этого войска. И эти расчеты показывают, что под началом князя С. И. Микулинского со товарищи было порядка 1,5 тыс. детей боярских (и примерно 1–1,5 тыс. их послужильцев), до 1 тыс. татар и примерно с тысячу стрельцов – всего до 4,5–5 тыс. «сабель» и «пищалей».
Спустя пять лет, зимой 1558 г., Иван Грозный и его бояре, вынашивая план посадить на крымском столе «своего» «царя», направили в низовья Днепра судовую рать во главе с перешедшим на службу московского государя князем Д. Вишневецким. Ядро этого войска составили рязанские дети боярские, казаки и стрельцы. И когда князь Андрей Курбский позднее писал, что под началом князя Вишневецкого было 5 тыс. ратных людей (до 1 тыс. детей боярских с послужильцами и 3–4 тыс. стрельцов и казаков)[188], он вряд ли сильно преувеличил их численность. Список голов рати князя[189], явно скопированный книжником-летописцем из воеводской «отписки», подтверждает его сведения.
Годом позже трехполковая судовая рать из детей боярских, стрельцов и казаков под началом окольничего Д. Ф. Адашева снова двинулась на Крым по маршруту, проложенному прежде Д. Вишневецким и М. Ржевским, «промышляти на крымскыя улусы». Исходя из списка голов и воевод этого войска[190], выходит, что под началом Данилы Адашева было около 500–700 детей боярских (и примерно столько же их послужильцев), до 1 тыс. стрельцов и примерно столько же казаков – в сумме 3–4 тыс. «сабель» и «пищалей».
И еще один пример, астраханский. Весной 1556 г. Иван Грозный и бояре, узнав об измене астраханского «царя» Дервиш-Али, решили его примерно наказать – чтобы другим было неповадно, а заодно продемонстрировать потенциальным изменникам, что у Москвы длинные руки. С этой целью государь «отпустил» Волгою «в Асторохань голову стрелецкого Ивана Черемисинова с его стрелцы да Михаила Колупаева с казаки, да с вятчаны велел идти Федору Писемскому; да послал государь в прибавку голову ж стрелецкого Тимофея Пухова сына Тетерина с его стрелцы, да с вятчаны Федора Писемьского, да с ними атаманы многие с казаки»
См.:
Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. I. Ч. III. М., 1978. С. 463–465.
Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. II. Ч. I. С. 16.
Там же. С. 46–47.
