дкой. Ориентироваться в тексте вам помогут заголовки между разделами. Это переизданная редакция моей книги, поэтому у меня была возможность немного подправить материал. Р.Я.
«Чему ж тут удивляться: зверь и тот понимает, кто ему друг».
«Люди с интересом и изумлением смотрят телевизионные программы об общественной жизни слонов: о том, как они формируют семьи, о привязанностях и взаимопомощи, об их чувстве юмора, – и не осознают, что их собственный скот с подворья вел бы похожий образ жизни, если б ему представилась такая возможность».
Вступительное слово от Алана Беннета
Когда мне попалась на глаза эта удивительная книга о тайной жизни коров, я подумал, что заглавие – это шутка. Но нет, не шутка. Здесь рассказывается именно об этом. Восхитительная книга, хотя поскольку здесь говорится о том, что коровы (и, конечно же, овцы и даже куры) осознают и умеют намного больше, чем мы когда-либо предполагали, это произведение может ввергнуть в основательную депрессию. Оно заставляет полностью пересмотреть свои взгляды на мир. Если бы книгу написал обычный энтузиаст, к ней можно было бы отнестись менее серьезно, но Розамунд Янг организовала свою органическую ферму «Гнездо воздушного змея» в Вустершире намного раньше, чем это вошло в моду. Это такая ферма, где работники по одному только вкусу молока способны определить, от какой оно коровы. Янг приводит такие простые и очевидные аргументы против промышленного выращивания скота, какие я никогда ранее не встречал. И целиком основывается лишь на здравом смысле.
Еще один любопытный нюанс: автор знакомит читателя с деталями поведения коров, объясняя различия в их характере и повадках, но ни разу не упоминает о тех моментах, когда коровы уединяются с быком. Имеют ли место и тут те индивидуальные особенности, которым автор уделяет так много времени в других местах книги?
Возможно, некоторые животные смущаются более остальных? Кто-то более кокетлив, чем другие? Вероятно, скрытность автора в этом вопросе является проявлением уважения к чувствам коров, к тому, что они имеют право на приватность не меньше, чем их хозяева.
Эта книга предлагает альтернативный взгляд на мир, где глупые животные не так глупы, как нам иногда хотелось бы. Эта книга дает возможность иначе взглянуть на привычные вещи. И теперь, проходя мимо пасущихся в поле коров, я замечаю, что обращаю больше внимания на их привязанности, поведение, на то, как они выглядят, – на все то, что до прочтения книги Янг я бы счел причудой, возможно, даже безумием. Но не теперь.
Алан Беннет
Введение
Наблюдение за коровами и телятами, за тем, как они играют, вылизывают друг друга или самоутверждаются, приобретает совершенно новый смысл, если вы осознаете, что участники – это братья, сестры, кузены, друзья или заклятые враги. Если разглядеть в животных индивидуальность, то можно заметить, как часто старшие братья добры к младшим, как сестры стремятся к общению или, наоборот, избегают общества друг друга, какие семейства обязательно собираются вместе на ночь перед сном, а какие никогда этого не делают.
Коровы такие же разные, как люди. Они могут быть очень умными или очень медленно соображающими, дружелюбными, понимающими, агрессивными, послушными, изобретательными, туповатыми, гордыми или застенчивыми. В достаточно большом стаде представлены все эти характеры. И на протяжении многих лет мы твердо придерживаемся решения относиться к нашим животным как к личностям.
Моя мать и отец начали самостоятельно заниматься сельским хозяйством в 1953 году. Моему брату Ричарду было около трех лет, а мне было двенадцать дней. Начинали они с пяти коров и старого трактора. У них не было ни электричества, ни телефона. Постепенно они вырастили целое стадо племенных коров айрширов, а также держали свиней породы уэссекс сэддлбэк. А под ногами сновало огромное количество кроликов, что сделало невозможным выращивание сельскохозяйственных культур.
Финансовый успех в то время зависел от интенсификации. Правительственные департаменты исподволь принуждали фермеров к внедрению любых современных технологий. Моих родителей же инстинктивно привлекало органическое производство, хотя они и слова такого не знали, и процесс их движения против официально одобряемой линии развивался постепенно. С самого начала оба они разделяли абсолютную решимость сделать жизнь животных, находящихся на их попечении, достойной и удобной.
Среди моих первых воспоминаний – те, что так или иначе касаются рассказов моих родителей о происшествиях с участием коров, свиней, кур или диких птиц. Я надеюсь, что здесь, в этой книге, продолжу то, что начиналось как семейные истории.
Конечно, это же касается кошек, собак и лошадей. Когда нам представлялся случай познакомиться с животными с фермы так же близко, как с домашними питомцами, это происходило в случае болезни, несчастного
