ятиэтажных домах по обе стороны одной из улиц небольшого полесского райцентра. В отдалении, на единственной на весь город девятиэтажке помигивал красный маячок. Около здания гостиницы в сотне метров от перекрёстка неприкаянными тенями топтались два милиционера. Один из них нервно бросил взгляд на наручные часы.
– Полночь, – мрачно проговорил Булха, опустил рукав казённого полушубка, поверх которого был натянут жёлтый светоотражающий слюнявчик, и зябко поёжился. – Так, йоперный балет, и замёрзнуть можно!
Часы спешили на одну минуту. Этого мистического отрезка времени старшему сержанту патрульно-постовой службы обычно хватало, чтобы никуда не опаздывать или, наоборот, открыть широкую пасть на конопатом лице и орать подчинённому, что ждёт остолопа уже целых шестьдесят секунд.
– И Васька, чмо блудливое, где-то подевался, – вздохнул Роман Шевчук. Ему совсем недавно стукнуло двадцать три, и был он младше напарника на два года и одну нашивку.
– Не к добру всё это, – на правах старшего каркнул Булха, и они разошлись.
Ситуация в самом деле была никудышная. Уже минут сорок прошло с тех пор, как наряд отправил водителя дежурной машины Ваську Черныша на вокзал за сигаретами и теперь торчал на ноябрьском ветру. Старшему сержанту отчаянно хотелось курить и бить полосатым жезлом по голове бродячих собак, потявкивающих из темноты. Других удовольствий ночное дежурство не предполагало.
Неожиданно послышался протяжный вой, и в скудном пятне света умирающего на пустынном перекрёстке фонаря появилась фигура мужчины. Мелькнула и исчезла. За ней протрусила стайка собак. Ветер швырнул вслед горсть палых листьев.
– Что это было? – свистящим шёпотом спросил Шевчук, мигом оказавшись рядом с Булхой.
– Граф – местный полудурок, – бывалый постовой похлопал его по погону с двумя лычками. Сделал он так не без умысла, а чтобы ненавязчиво подчеркнуть свою опытность. И добавил поучительно: – Собаки за ним как привязанные.
– А воет чего? – возмущённо сказал тот. – Да такого, как он, давно пора сдать куда следует!
– А собаки? – резонно заметил старший сержант. – Есть у них паршивая привычка кусаться…
– А-а, ну да… – стушевался сержант и пробормотал: – Не люблю собак.
– Вот-вот… – С этими словами они снова разбрелись в разные стороны.
Время продолжило тянуться чёрной жвачкой. Висящая на поясе у Шевчука рация иногда шипела и отрыгивалась.
– Не дай бог и это не он, – подал голос Роман, снова переходя дорогу.
Булха повернул голову и тоже увидел огни фар. Медленно, очень медленно они приближались.
– Кретин, ползёт как черепаха!
– Издевается, – подтвердил Шевчук, – урод!
Он поднял жезл и лениво помахал.
То, что произошло, ожидалось менее всего. Вместо того чтобы остановиться, машина увеличила скорость и пулей пролетела мимо.
– Что это с полудурком?.. – глупо хлопая глазами, пробормотал Роман.
– Сам ты полудурок! Это не полудурок! То есть не наш полудурок!
– А чей? – запутался в трёх полудурках напарник.
– Это полудурочный полудурок!!! – завопил сообразительный Булха. – У тебя рация работает?!
– Ну да. А что?
– Объявляй перехват! – скомандовал старший сержант. – Ты номера, случайно, не заметил?
– Случайно, нет…
– Хрен с ним! Всё равно объявляй! Я же говорил, что всё это не к добру!!!
Наряд засуетился как мухи над навозом. Шевчук послушно завопил в рацию о цвете машины и предполагаемом направлении движения. Булха же выматерился от души и принялся ещё пуще прежнего ждать Ваську, который по-прежнему шлялся чёрт знает где.
00:03
– И не спится волкам! – возмущённо заметил Сергей Бирюк – пассажир и большой друг водителя. К тридцати годам из него получился довольно упитанный любитель выпить и не ходить домой пешком.
– Всё из-за тебя, Бирюк! – не согласился на компромисс Вовка Данков – высокий и тощий одногодка Сергея, не склонный принимать на веру скоропалительные выводы. – Сколько раз я клялся, что выпившим за руль не сяду! Так нет же, угораздило, хулера ясна!
Оба подрабатывали жестянщиками, чиня битые машины. Занимались они этим более из необходимости жить, нежели по велению души. Сегодня благодарный клиент, поклявшись расплатиться в самом ближайшем будущем, выставил слишком щедрый магарыч. Это и послужило одной из причин, почему Данков поддался на уговоры друга. И если бы не настойчивые просьбы того подкинуть домой, то машина мирно стояла
