еземная сила, а в душе пылает огонь. Но у судьбы свои планы. Часто мы бываем не готовы к ним и теряем себя в водовороте событий и бесконечном потоке прохожих, забывая о той самой небывалой силе и мощи в руках, способных стать крыльями. В романе «Рассвет» вы познакомитесь с историей Лизы, которая шагнула во взрослую жизнь и, потеряв самое дорогое, оказалась на ее краю. Но исцеляющая сила любви и творчества способна творить чудеса и помогает взлетать, даже когда по независящим от нас обстоятельствам земля уходит из-под ног.
В этой книге каждый найдет для себя что-то ценное, вспомнит первую любовь, переживет вместе с главными персонажами широкую гамму чувств и эмоций. В ее страницах спрятана житейская мудрость и мой рецепт жизнелюбия.
Выражаю благодарность всем тем, кто поддерживал меня в моих начинаниях, кто верил в меня и просто был рядом. Я ценю каждое ободряющее слово, каждую улыбку и каждый день, проведенный с вами!
Каждому читателю я желаю большой и чистой любви, неиссякаемого вдохновения, мудрости в принятии решений и счастья, каждый день и каждую минуту, для каждого свое.
Глава 1
Первые утренние лучи выбились из-за плотных штор и скользнули по спящему лицу Лизы. Она немного поморщила чуть вздернутый носик, усеянный редкими, бледными веснушками, которыми неизменно награждало ее весеннее солнце, лениво потянулась и открыла глаза. Все еще находясь во власти сна, она растерянно обвела взглядом свою небольшую комнату. Напротив широкого окна, прикрытого невесомым тюлем и бархатными шторами цвета морской волны, стояла небольшая кровать, рядом с которой уютно расположился темно-зеленый пушистый ковер, напоминающий сочную летнюю траву. На противоположной стене висела магнитная доска, на которую Лиза любила прикреплять любимые фотографии. Самые дорогие сердцу изображения гордо располагались в самом центре. На одной из них улыбались ее родители, еще до развода, купая маленькую русалочку в детской ванне. Даже несмотря на плохое качество, можно было разглядеть намокшие вещи вокруг стареньких табуреток, на которых стояла ее первая ванночка, и небольшие лужицы воды на полу вокруг них. Рядом с ласковой материнской рукой выглядывала хитрая рожица с прищуренными глазками и беззубой улыбкой. Выше висела фотография, глядя на которую, Лизе до сих пор становилось немножко стыдно. На ней сидела девочка лет пяти и держала в руках кусок булки. В огромных зеленых глазах слезы, в огромном тазу такие же куски булок, еще недавно бывших пасхальными куличами. За несколько минут до этого мгновения, оставшегося навечно на старой фотопленке, на стене и в памяти, Лиза стащила ароматные куличи, только что приготовленные матерью, со стола, сгрызла сладкие разноцветные верхушки и принялась за поиски изюма внутри. Когда ее мама зашла на кухню и увидела, как ее заготовки на завтрашний праздник превратились в хлебные руины, она, изо всех сил пытаясь сохранить серьезность, самым грозным голосом, который только получилось изобразить, крикнула Лизе: «Вот теперь сиди и ешь это!» и ушла в другую комнату за фотоаппаратом. Когда она вернулась, то застала ту самую картину, которая уже далеко не так гордо висела на стене, как первая. Над ней висело маленькое потрепанное фото с учительницей по русскому языку и литературе, сделанное втайне от нее на самый первый телефон, подаренный мамой на день рождения. Лизе хотелось, чтобы Валентина Ивановна, любимая учительница, поддерживающая ее в самых первых творческих порывах, в наивных стихотворениях, в сочинениях и размышлениях о великих творениях художественной литературы, была здесь, в ее комнате, среди всего того, что ее вдохновляло и вызывало улыбку. На фотографиях справа и ниже была серия из прогулок с любимой подругой Машей и ее профессиональным фотоаппаратом, позаимствованным у ее старшего брата. Сразу после школы она со своей семьей переехала в Германию, оставив Лизу отныне без верной спутницы во всех отважных приключениях, вспоминая о которых, можно было скрасить не один зимний вечер. А на этой картинке, аккуратно вырезанной из школьного журнала, была она сама. Чуть ниже был отрывок из статьи со списком лучших учеников школы. Лизе до сих пор было непонятно, за что ее включили в тот список. У нее всегда были проблемы с математикой, и та четверка, которую неуверенно выводил преподаватель, всегда вызывала у нее чувство стыда. Уж лучше бы он рисовал твердую и смелую тройку, чем так. Но она часто принимала участие в школьных спектаклях, аккомпанировала на музыкальных вечерах в актовом зале и побеждала в олимпиадах, и, возможно, поэтому ее имя включили в общий список.
Рядом с окном стоял изящный торшер, который Лиза любила включать вечерами, сидя на широком деревянном подоконнике с разноцветными подушками и читая произведения зарубежных классиков. За письменным столом стоял высокий книжный шкаф до самого потолка, в котором бережно хранились любимые книги Лизы. Ей нравилось читать и путешествовать каждый вечер в другие страны и другие эпохи, наблюдать за бурными переживаниями главных героев, что контрастировало с ее умеренной, спокойной жизнью. Ей так давно хотелось влюбиться:
