Я могла бы догадаться. Физический контакт с кем-то из своры, чтобы черпать из него силы для восстановления. Только вот почему я? Я уже давно не в своре… Потому что я пыталась спасти Кали? Просто потому что я единственная пришла?..
Ру встал раньше меня, и, когда я проснулась, он уже вовсю шуровал на кухне. Часы показывали пять часов вечера, но спать хотелось так, будто еще раннее утро. На мобильнике висело несколько пропущенных вызовов. Я опять прогуляла работу. Скорее всего, придется искать новую. Ну и ладно. Все равно совсем неудобно было ездить к ним на другой конец города. С предыдущей уволили из-за Круга. Пашку никогда не интересует, чем я там занимаюсь за стенами монастыря – тренировки и еще раз тренировки, даже если выходные закончились и пора появиться на работе.
Ру сидел за столом на единственном табурете и уплетал мороженое прямо из двухлитрового пластикового ведерка.
– Все что было в холодильнике, – сообщил он мне вместо приветствия. – Я зверски голоден.
Кто бы подумал, что холостяк, по совместительству являющийся вожаком своры, прячет в морозилке такое лакомство. Мороженое было с орешками и выглядело так аппетитно, что я присоединилась, вооружившись ложкой и усевшись прямо на подоконник.
– Ты выглядишь лучше, – отметила я, на минуту прерываясь, чтобы хоть немного отогреть рот.
Ру и правда стал выглядеть значительно лучше: от синяков и мелких ссадин не осталось и следа. Взглянуть бы на спину, но времени на это уже не оставалось.
– Мне нужно на работу, – сообщила я. Никуда идти совсем не хотелось, только есть и спать. Не торопясь с ответом, Ру зачерпнул преогромную ложку мороженого, отправил ее в рот и проглотил, пристально глядя на меня.
– По-моему, тебе нужно обратно в постель, – и, чтобы лишить свои слова двусмысленности, добавил: – Ты будто клубилась всю ночь. Я тебя совсем истощил.
Вот оно что. Вот почему я как разбитое корыто. Ру такой свежий и бодрый, почти как огурчик, и может даже его спина зажила, а я как выжатый лимон. А ведь я прилично получила от Камня два дня назад… Отложила ложку и вздохнула:
– Нет, я все-таки поеду. Меня уволят, если я не появлюсь.
Ру кивнул.
– Когда вернешься?
Он рассчитывает, что я вернусь? Ах, ну да, возможно, потребуется повторная перевязка, ведь со спиной, скорее всего, все не так хорошо, как с прочей мелочью.
– После четырех-пяти утра.
Я попыталась собраться с мыслями, пересчитывая в голове свои вещи и жалея, что среди них нет зубной щетки. Прикинула, как добраться до работы – выходило, что даже удобней, чем из дома.
– Это слишком поздно, – прервал мои мысли Ру. – В десять. Вечера.
Пследний раз обо мне так беспокоились, когда мне было семнадцать. Моя мать всегда слишком опекала меня. Может быть, это одна из причин, позволивших мне стать оборотнем – столько сдержанной ярости накопилось за те годы, когда я еще была тихой девочкой. Но Ру? Не для того я вышла
