style="font-size:15px;"> Том с трудом сдержал смех. С Биллом Стюартом у них были отношения кошки и собаки, о чем Джеймсону было прекрасно известно, потому что ему сказал об этом сам Том. И не только это…
– Условие третье. Вы подписываете бумагу с извинениями, полученную вами от декана Ламберта в понедельник, и передаете ее совету директоров в ходе этого заседания. – Джеймсон остановился. – Вчера вечером совет директоров собирался для обсуждения этих условий – они приняты большинством голосов. Если работа на таких условиях вас не устраивает, тогда контракт с вами совет будет вынужден прервать.
– Вчера вечером? – переспросил Том в изумлении. Слова словно жгли ему язык. – До или после того, как вы оценивали наш учебный процесс?
Джеймо налил себе воды в стакан, отпил, оставив вопрос без ответа. Члены совета сидели неподвижно, словно прикованные к своим местам. Оглядев собравшихся, Том поймал лишь один взгляд. Уильям Руфус Коул. Самый старый член совета смотрел на него печально и строго. Он медленно поднялся.
– Я хочу кое-что сказать, – заявил он, и голос его звучал хрипло.
Джеймсон улыбнулся.
– Разумеется, Руфус.
– Я считаю, профессор имеет право знать, что с этим решением согласились не все. – Коул сделал паузу, откашлялся. – Решение было принято пятью голосами против четырех. Я – один из четырех. Следует заметить, что все пять членов совета, проголосовавшие за это решение, вошли в него в течение двух последних лет и не так хорошо знакомы с огромными заслугами профессора. – Он прошел вдоль стола и положил руку на плечо Тома. – Я прошу записать, декан Ламберт, и пусть это будет в протоколе сегодняшнего заседания совета директоров, что Уильям Руфус Коул из округа Чокто, штат Алабама, считает: сегодняшнее заседание совета директоров – это чистейшее, безоговорочное, жутчайшее позорище. Этот человек отдал нашей школе всю свою жизнь. Еще в 1961 году он играл за команду Тренера Брайанта в национальном чемпионате. Никто из вас ту команду не помнит, а я помню. Та команда была первой, с которой «Медведь» выиграл национальный чемпионат. Защита – а Том был защитником – потеряла всего двадцать пять очков. За весь сезон. Та команда стала предметом гордости не только нашей школы, но и всего штата. – Руфус стиснул плечо Макмертри. – А потом, когда Великий пригласил Тома подготовить программу по судебному процессу и преподавать курс «Доказательства», что сделал Том? Он согласился. Трижды его команда выигрывала национальные чемпионаты среди юристов, он, черт подери, написал книгу «Доказательства» для нашего штата.
– Пожалуйста, Руфус, следите за выражениями, – сказал Джеймсон с едва заметной улыбкой.
Коул навел на Джеймсона дрожащий от гнева палец.
– А вы… вы – подлый Иуда. Именно вы, Джеймсон, должны быть на стороне Тома. Без профессора вы бы нипочем не стали тем, кем стали.
– Руфус, в первую и единственную голову я на стороне моего клиента – университета Алабамы. Клиент запросил у меня рекомендацию, я ее дал. – Джеймсон повернулся к Тому. – Что
