книги Виктора, она на удивление легко согласилась с необходимостью такой поездки.
– Езжай Игорь и даже не думай отказываться, – сказала она. – Брату необходимо помочь. – Молодец, – добавила она, обращаясь уже к Вите. – Если мы не сохраним память о предках, этого за нас не сделает никто. – Прошлое забудется и исчезнет навсегда. – Поезжайте мальчики и сделайте всё как следует.
Напутствие от жены Игоря было получено, дальний путь не казался трудным, но в остальном …. Виктор понимал, что всё не так уж и просто. Найти недостающую информацию в колхозном архиве, как он рассчитывал, скорее всего, могло и не получиться. Колхоза не существовало уже много лет, а сама деревня, как рассказывал Игорь, умирала.
В результате, никакого архива в деревне давно уже нет, думал он, и спросить о его судьбе наверняка уже не у кого, но даже если всё же архив и найдётся, не факт, что в нём будет хоть что-то о судьбе Аксёна.
Он жил и умер в девятнадцатом веке. С тех пор сменилось не одно правительство, каждое из которых, стремилось скрыть прошлое и переписать историю.
Но эта поездка, размышлял он, необходима всё равно. Мне обязательно нужно ещё раз увидеть место с источником. Чтобы ни говорил Игорь, он должен там быть. Если его не окажется, моя книга перестанет иметь смысл. Если мои воспоминания об источнике окажутся ложными – это будет означать, что в моей истории нет никакой тайны, а у меня самого серьёзные проблемы с психикой…. А наш прапрадед был обычным набожным человеком, долгожителем, который больше ста лет назад ходил в Иерусалим. – Был просто одним из многих паломников, коих в те далёкие времена были тысячи.
Нет, такого не может быть…! – решил Виктор, успокаивая себя, отгоняя до поры неприятные мысли, вглядываясь в дорогу.
– Ты как, не устал? Смениться не хочешь? – услышал он Игоря.
– Пока нет.
– Выглядишь рассеянным.
– Задумался просто.
– О чём?
– Думаю о деревне, как там всё изменилось, сможем ли там найти хоть что-то связанное с Аксёном.
– Ну…, тут брат думать нечего. Я же тебе рассказывал. Деревня давно заброшена, что-то найти там сложно. До колхозной управы я в прошлый раз не добрался, причин не было, но не уверен, что здание сохранилось. Больше десяти лет прошло с тех пор, как все ушли, а управа была обычным щитовым домом, который без присмотра за эти годы мог и развалиться.
– Странно представить нашу деревню такой. Не могу поверить, что она умирает.
– Понимаю тебя. Сколько ты там не был?
Виктор задумался. – А действительно сколько? – Тот разговор с Игорем – разговор у источника, с которого и началась эта история – произошёл в 1975 году. После я ездил туда один раз, когда учился в институте, в восемьдесят четвёртом году. И ещё один раз после его окончания ездил на похороны бабушки, Паши, в восемьдесят шестом. С тех пор не был
