брых жизней отдано в жертву неприступной твердыне. Но отгремели звуки битв, войска больше не штурмуют стены, и теперь мрачной цитадели угрожали другие враги – враги более опасные, нежели многотысячные людские армии: силы природы год за годом безжалостно и неотвратимо подтачивали могучие фортификации, обращая дело рук человеческих в бесформенную груду камней. И всё же старая развалина не сдавалась, стояла на краю обрыва назло неприятелю, какими-то неведомыми силами удерживаемая от бесславного падения в океанскую пучину. Ветер гулял среди морщинистых, будто кожа старика, стен, завывая в пустых залах, а несколько башен всё ещё гордо возвышались над холодными, бушующими водами, бросая вызов стихиям.
Сохранился и узкий, извилистый серпантин – единственная дорога, ведущая к груде камней, оставшейся от воротной башни. И сегодня, в холодный, ненастный день, когда снег мелкой крошкой сыпал с набрякшего серостью неба, по серпантину поднимались люди. Девять человек – уставшие, грязные, с тощими, обветренными лицами, на которых читались лишь мрачная, обречённая решимость, – брели к пролому в стене. Из-под волос, спадающих замасленными космами, смотрели впалые глаза, одежда висела лохмотьями на изнурённых телах. Стараясь согреться, люди кутались в рваные плащи, почти не спасавшие от холода. Временами тяжёлый кашель вырывался из простуженных лёгких то одного, то другого путника. В группе можно было различить двух женщин: одна, постарше, несла на перевязи грудного младенца, завёрнутого в тряпки, вторая, совсем молодая девушка, ковыляла позади отряда. Все мужчины имели при себе оружие. Шли молча, не желая тратить силы на бессмысленные разговоры. Тропа то отчётливо виднелась впереди, то пропадала под завалами, через которые приходилось пробираться с большим трудом.
– Замок пуст! – не выдержала женщина с младенцем. – Неужели никто не видит? Здесь нет людей, нет пищи, даже от проклятого ветра не спрятаться. А вокруг мёртвые земли на много миль! Зачем мы сюда пришли?
– Молчи, женщина! – приказал ей хриплым голосом высокий, тощий, как жердь, мужчина в истёртой меховой шапке, – колдун говорил именно об этой крепости. Она одна сохранилась в скалах у Холодного океана. Надо потерпеть ещё немного, цель уже близко.
– Но здесь никого нет! – не унималась женщина.
– Это просто испытание, – устало проговорил широкоплечий, низкорослый бородач, идущий впереди отряда, – надо верить. Только здесь мы можем спастись от грядущей Тьмы. Маг не мог соврать – этому человеку доверяет сам король.
– Колдун может сделать всё, что ему захочется, – вступил в разговор идущий следом за бородачом пожилой мужчина весьма крепкий для своего возраста, его серые глаза под нависшими седыми бровями недобро щурились.
Высокий бросил на него грозный взгляд, но промолчал. И они продолжили путь в тишине, устало перебирая ногами по колючему гравию.
Вдруг предводитель удивлённо воскликнул, указывая куда-то перед собой. Люди стали всматриваться: из трещины в скале, возвышающейся над головами путников, проросло тоненькое, извилистое деревце. На нём из последних сил держалась пара пожухлых листьев, так и не сорванных осенним ветром.
– Что случилось, Модулф? – спросила бородача женщина с младенцем.
– Дерево среди мёртвых земель! – воскликнул тот. – Такого никто прежде не видел. Это знак! Мы на верном пути!
***
Почти год они находились в дороге. Именно столько времени потребовалось, чтобы дойти от побережья Зелёного моря до самой северной точки земли – края мира, за которым простирались лишь бесконечные океанские воды. С тех пор, как группа отправилась в путь, её численность сократилась почти в десять раз: кто-то повернул обратно, кто-то был убит в стычках с дикими племенами, кто-то умер от болезней. Последняя драка произошла три недели назад. Кочевники долго следили за путниками, скача за ними попятам на диковинных северных животных с ветвистыми рогами. Племена, встречавшиеся южнее, предупреждали об угрозе нападения на границе мёртвых земель, и теперь остатки отряда готовились к неминуемому столкновению. Тем не менее, дикари долго не решались напасть: они ехали за чужаками на почтительном расстоянии, будто выжидая удобный момент, и только когда путники достигли мёртвой земли, воины племени бросились в атаку. В короткой схватке удалось отбить первую волну кочевников, и отряд поспешил вперёд, не досчитавшись пятерых мужчин – они остались на поле боя, утыканные стрелами. Было ясно, что дикари просто так не отпустят добычу, и выжившие ожидали следующего удара, который положит конец их странствию. Но стоило путникам вступить на серые, безжизненные пески мёртвой земли, преследователи, сдерживаемые суеверным страхом, отстали.
Ни одно живое существо не обитало на этих мрачных просторах, тут не росли травы и деревья, и даже птицы не летали в небе. Только серый, будто пепел, песок заполнял всё пространство вокруг: он стелился под ногами и тучами летал в воздухе, подгоняемый порывами ветра. Целыми днями люди шли среди гнетущей мёртвой пустоты, где ничто не радовало глаз.
Вскоре
