налет, но сейчас мы даже не представляем, какие возможности у того, кто способен провернуть такое и уйти незамеченным. Поэтому, Танни…
– Нет. – Я замотала головой. – Нет.
– Танни, твой отец мертв.
Готовая продолжать возражать, осеклась.
– Мой…
– Да, – подтвердила Леона. – Диран Барт.
Я вернулась к кофе.
Одну чашку протянула сестре, вторую взяла себе и обхватила ее руками просто потому, что мне надо было кого-то обнять. Мой отец, конечно, был тем еще наблом, но в редкие моменты просветления (в частности, когда была жива мама), он вел себя адекватно. Таскал нас с Леоной на руках, водил в парк, носился с мамой, когда она лежала в больнице.
В общем, нельзя сказать, что он был полным засранцем.
Или можно?
Мысли в моей голове насаживались одна на другую, как продукты на шпажку для канапе, и последней оказалась ключевая.
Мой отец.
Я понимала, что сейчас совершенно не время об этом думать, но я не могла.
– Что с ним случилось? – спросила я совсем не то, что хотела.
– Инсульт.
– А.
– Его охраняли, Танни. С той самой минуты, как ты мне все рассказала…
– Да. Я понимаю.
– Мне очень жаль.
– Угу. Мне тоже.
Я отпила кофе.
Определенно с этой кофемашиной что-то не так.
Леона, в отличие от меня, к своему так и не притронулась, поэтому я все-таки спросила:
– Тест ДНК…
– Твой отец Диран Барт, Танни. Он действительно твой отец. Иртхан, с которым встречалась мама… он по определенным соображениям сделал вазэктомию. Поскольку это врачебная тайна, сразу этот факт выяснить не удалось, но детей у него быть не могло. Тест ДНК мы тем не менее провели.
Я сдавила виски руками.
– Что ты решила?
– Я остаюсь, Леа.
– Танни…
– Послушай, я не шутила, когда сказала, что есть мальчишка, которому я очень нужна. Его родители погибли во время налета, и…
– Как его зовут?
– Ленард Харинсен. Мы вместе снимаемся.
– Ему что-то нужно?
– Любовь, я полагаю. Очень много любви. У меня есть два дня, чтобы побыть с ним, потом приезжает его тетка из Флангстона, и что будет дальше, я вообще не представляю.
– Она хочет оформить опекунство?
– Понятия не имею. Ленард говорил, что ей на него положить, поэтому…
– А потом?
– Что – потом? Потом продолжатся съемки. Почему ты потянула время, Леона?
Сестра внимательно на меня посмотрела.
– Ты сказала сама: я потянула время, и мы чуть не погибли.
– Я помню.
– Ну и?
– Я собиралась отказаться от постановки, но потом пришла на репетицию
