с делами, не сочти за труд – зайди на разговор”.
– Конечно, min herskarinna!
“Ух ты! Госпожой назвал…”
Филин оттолкнулся, забил могучими крыльями и растворился в ночи. До рощи и родника остались минуты пути, а голову уже наполнил шёпот Хранителей. Насколько же разительно их отношение, в сравнении с первым разом. Сейчас, словно домой возвращаюсь.
Напившись воды я с наслаждением лёг на мягкий травяной ковёр. Лесным духом пахнет одуряюще, тут же вспоминается детство и часы в нём проведённые.
Я легко вошёл в транс. Округа преобразилась, утеряв всякую плотность. Кончики, струйки, ручейки, ручьи, речушки, реки и целые могучие потоки эфира – всё это сплетается, сходится и разбегается, немного пульсирует и мерцает бело-голубым на тёмно-синем фоне.
Хранители указали на череду проблемных мест, не много, но часть осталась ещё с прошлого раза. Одно из них, похожее на бордово-сливовую опухоль, оказалось местом рождения химеры. Даже хронология у духов есть – памятный некромант сотворил в этом месте сильный ритуал и вскоре вызрело чудовище.
Вынырнув из транса, я резко сел и выругался от досады. Ведь мог же, мог раньше заняться этим местом и не было бы столько смертей и риска.
Сцепив зубы ринулся к ближайшему больному участку. Ту горечь, что растеклась в груди, может унять только результат. Больше никаких отсрочек.
По округе Петергофа меня носило почти до самого утра. Уже едва не падая, я оперся на лося, словно он дерево или камень. Сохатый повернул массивную голову и по-мудрому так, одним глазом, посмотрел. Мне бы забраться на него, но жуткая усталость убивает всякое волевое усилие.
Проявляя удивительное терпение, лесной богатырь пощипал листиков, отрыл себе мха, но с места не сходил. Наконец с громким “Ха-ак!” я прыгнул и водрузился на жесткую спину. Помня прошлую поездку, скорее лёг животом и обхватил руками и ногами. Лось подождал ещё, и только потом попёр сквозь начинающую наполняться утренним светом чащу.
– А вот и наш герой-любовник, – встретила Герда на холме.
Я постарался достойно спрыгнуть с животного, а не свалиться кулем. Не так чтобы очень, но вышло.
– Доброе утро.
– Утро несомненно прекрасное, – согласилась она, насмешливо поглядывая на меня. – После обеда дождь, а сейчас можно полюбоваться на дивную зарю. Ты зачем гонял себя по округе, как последнюю скотину?
Устав бороться с собой, я похлопал лося по шее и плюхнулся на землю.
– Проворонил химеру.
– Бу-бу-бу, – подошла она и тоже села. Лось учуял какую-то вкусную травку и отошёл.
– Это я виноват, что люди погибли.
– Бу-бу-бу.
– Ой!.. Тебе смешно, да, – раздражённо отозвался я.
– Не смешно, – поправила ведьма, задумчиво глядя на разгорающееся небо и оживающий мир, – просто ты совсем ещё юнец. Семнадцатая весна. Ах, Боги, где мои семнадцать лет?.. Я тогда была такая беззаботная. Пела, танцевала, плескала возрастающей силой направо и лево.
