ыми черными ресницами и умным выражением лица покорил пассажиров своей миловидностью и недетской сообразительностью. Тетя с верхней полки, которая то и дело восхищалась им, была даже навязчива. В качестве отвратительного для Владислава комплимента она говорила, что мальчик таким красивым быть не может… Мальчики просто не бывают такими хорошенькими!
– Ты, наверное, девочка! – ласково твердила тетка.
Владик отвечал с рациональностью взрослого мужчины:
– Тетя, я не девочка! Я – мальчик!
– Ой, да не может этого быть! – не унималась соседка по купе. – Такие нежные белые кудряшки могут быть только у девочки!
– Тетя, я вам уже сказал, что я мальчик! Меня зовут Владик! – строго напоминал слегка раздраженный ребенок.
– Я не верю! – заигрывала уже надоевшая тетя. – Это неправда! Ты девочка!
– Тогда смотри! – сказал уставший Владик.
Он аккуратно отложил свою машинку в сторону. Затем взобрался на нижнюю полку, чтобы сидевшей напротив женщине было хорошо видно. Встал в полный рост, неожиданно быстро спустил с себя штанишки и гордо показал тетке свое не по-детски пухлое мужское хозяйство.
Мальчик абсолютно не стеснялся! Владислав был естествоиспытателем. Самостоятельно он накопил достаточно начальных знаний о природе, чтобы понимать главное различие между мужчиной и женщиной. С чувством собственного достоинства ребенок демонстрировал принадлежность к сильному полу. Так стоял он до тех пор, пока его мама не очнулась и не натянула штанишки наверх.
Заработав авторитет у всего мужского населения вагона, Владик уже в здоровой обстановке уважения доехал до Владивостока…
В условиях дефицита религиозного убеждения (у его родителей отношение к религии было прохладное), и вдобавок, имея прочное отсутствие интереса ко всему необъяснимому или сверхъестественному, Владислав рос атеистом.
С весны по осень он развлекался тем, что на пруду ловил пескарей, да бил камнями ни в чем не повинных лягушек. Но довольно скоро все же сменил занятие на более достойное и со своим приятелем искал любовные парочки в ореховой роще, чтобы подсматривать за их незатейливыми сексуальными утехами.
Чуть позже скептический образ мышления и технический склад ума Владика определили его интерес к точным наукам: ему полюбилась физика и математика. Он поступил в тогда еще Ленинградский политехнический институт и через пять лет успешно выпустился как инженер-механик.
На пятом курсе Владислав познакомился со мной, но к женитьбе интереса не имел. Видя такое индифферентное отношение к узакониванию сексуальных отношений, примерно через год я решила использовать его хотя бы в качестве донора генетического материала. Материал был качественный: зеленые глаза, мощный костяк и атлетическое телосложение, высокий рост, крепкое здоровье, превосходные зубы, блестящие волосы каштанового цвета, хорошо увлажненная кожа, отличная способность к обучению, потрясающая память и отсутствие синдрома привыкания к алкоголю, что в спивающейся России было ключевым обстоятельством.
Безукоризненная печень! Это тоже был очень значимый фактор!
Таким образом, у Владислава появилась первая дочь. После этого, почему-то в душе считая себя офицером и следуя воображаемому офицерскому кодексу, он решил жениться. Так началась наша семейная жизнь.
Годам к тридцати, когда стали рождаться дети у родственников и друзей, мужу регулярно поступали предложения сделаться крестным отцом.
Обратите внимание, что при выборе крестных родителей, церковь рекомендует ориентироваться на благочестие и духовность. Надо честно признаться, что эти качества решительно отсутствовали у Владислава! О каком благочестии или духовности можно говорить, если мужчина, пропустив однажды во время христианского поста завтрак и обед, чуть не помешался рассудком! А пойдя со мной на концерт духовной музыки, он так драматично перекрыл своим храпом орган, что исполнителю пришлось даже оглянуться. В общем – ни благочестия, ни духовности…
Добротный крестный для друзей и родственников представлялся по-другому. Главный козырь – это прочное материальное положение!
Первой попросила двоюродная сестра Владислава:
– Будь крестным моему Сашке!
– Крестным? А что это такое? – приподняв бровь, спросил муж.
– Ну как что? – сестре показалось, что ее брат шутит. – Пойдем в церковь, и батюшка покрестит Сашу. А тебе самому ничего делать и не надо будет! – поспешила уверить она, чувствуя где-то на подсознании, что преградой на пути приобретения ее сыном нужного крестного может стать замысловатость церемонии.
Простота обряда пленила Владислава, и он согласился. Тут вмешалась бабушка и напомнила: «Он же у нас некрещеный! Его самого
