лекающихся, кому не терпится всё испытать-попробовать. На гитаре играл, песни сочинял, на концертах пел и с фотоаппаратом не расставался – портреты, пейзажи щёлкал и фотовыставки устраивал. Талантливый человек, известное дело, на все руки мастер, Антон вдобавок к перечисленному освоил резьбу по кости – мамонтов из мамонтовой кости вырезал.
В далёком моём детстве к кому в гости ни придёшь, на комоде семь фарфоровых слоников. Комод одежду хранить, слоники – для красоты. Мои родители, да и остальные взрослые не заморачивались китайской теорией фэн-шуй, по которой слоники приносят в дом счастье и удачу, больше на себя надеялись, чем на замысловатый фэн-шуй. Но в качестве милого украшения жилища стелилась на комод салфетка, крючком связанная или вышитая, на неё ставились в ряд слоники. Бытовало два типа фигурок – у одних хоботы победно задраны вверх, у других – смотрели в землю. В нашем доме слоники куда-то сосредоточенно шли, им было не до криков на всю Африку, поэтому хоботы опущены.
Дружок мой Антон на слоников время не тратил, для северного человека мамонты роднее, их увековечивал в поделках из кости. Перебравшись на Алтай, Антон завёл знакомства с серьёзными косторезами. В отличие от Якутии на Алтае с мамонтами сложнее, можно сказать, вообще никак, их останки если и попадаются, не в промышленных масштабах. Тогда как в Якутии, по уверениям исследователей, более восьмидесяти процентов мировых запасов мамонтовой кости. Мамонты жили во всём северном полушарии. Проливов Берингова и Ламанша не существовало, поэтому преспокойненько паслись на всей территории от современной Канады до Великобритании. Травы им требовалось много, до двух тонн в сутки, щипали её и на Аляске, и в Якутии, и на Алтае, и в Сибири, и в Скандинавии, и на пятачке будущей Франции. Тем не менее основные залежи костей на Якутию пришлись. Антон навёл меня на мысль: на мамонтах можно хорошо заработать.
Было это в начале девяностых годов, когда торговали всем, чем ни попадя. Мутная шатия-братия, захватившая власть, все эти ельцыны, чубайсы да гайдары по-крупному распродавали Россию под видом борьбы с коммунизмом, рядовые граждане свой базар организовали, без всяких высоких идеологических лозунгов, исходя из сугубо приземлённых целей – кушать хочется. В магазинах много чего оставалось советского, это покупалось в больших количествах, затаривалось в безразмерные баулы и транспортировалось куда-нибудь в Польшу. В обратном направлении везли западную экзотику – жевательную резинку, импортные сигареты. Кто-то крутился на родных просторах: торговал книгами или налаживал контакты с колхозами, кои спешно пускали под нож дойных коров, возил из сёл и деревень машинами мясо на промышленные предприятия и продавал тушами… Конструкторы торговали носками, врачи – лекарствами, инженеры – изоляционной лентой, гвоздями и так далее… Недавно анекдот попался: «В СССР были бесплатные квартиры, больницы, школы, детские садики, дома отдыха, пионерские лагеря, санатории, но не хватало бананов. Слава Богу, эти тёмные времена позади и сейчас всем хватает бананов».
В Якутии началась мамонтовая лихорадка. Как говорится, кто на чём сидит, тот тем и зарабатывает. Президентом Якутии восседал господин Николаев, он в духе демократических преобразований разрешил высоким указом: кости мамонта можно собирать сколь душе угодно! Но с оговоркой, что лежит на поверхности – бери, в вечную мерзлоту не углубляйся. Демократия демократией, да нашему брату дай запустить коготок, разроют Якутию до чрева земли-матушки. Тем более на пятки нашему брату китайский наступает со страшным аппетитом. Носом роет, добывая чужой природный ресурс, оставляя после себя распотрошённую землю. И ещё один запрет президент ввёл: найденные кости сдавать в специальный мамонтовый фонд. За пределы республики не вывозить.
Вывозили тоннами. Особенно в Китай. Если нельзя, но очень хочется, изворотливый человеческий ум найдёт лазейку… В Китае резьба по кости приобрела грандиозные масштабы, ушлые жители Поднебесной всегда отличались нюхом на покупательский спрос. А тут с одной стороны Россия, как простодырая торговка на базаре, позволяет себя обирать, а с другой Западная Европа с большим удовольствием раскошеливается на натуральный продукт, сделанный не из ширпотребовской пластмассы, а из материала, который десятки тысяч лет назад топтал многотонными ногами землю.
Китай Китаем, но не о нём речь. Вернёмся к Коле-якуту. Сидим на кухне у Дениса, беседы беседуем. Я и скажи про кости мамонта (кто о чём, а вшивый о бане). Вот бы, помечтал, съездить летом да поискать, только куда рвануть, чтобы наверняка набрать. Согласно научной статистике, аж восемьдесят процентов мировых запасов кости мамонта на Якутию приходится, но это не значит – в любом месте копни и бивень отроешь, бери и продавай. На мои мечты Коля обыденным тоном заявляет: он знает кладбище мамонтов, коего не касалась загребущая рука человека, озабоченного сбором костей. На то кладбище на Яне ни высоколобых учёных не заносило, ни чёрных копателей.
Слышать о кладбищах мамонтов я слышал, но относился с недоверием к факту – в одном месте может скапливаться множество костей. Дескать, доисторические животные, чувствуя приближение конца жизни – зубы стёрлись, кости поизносились, мышцы ослабли
