даже самый большой город – это макродеревня. Дома пониже, асфальт пожиже, а так совсем как в Париже. Другое дело – люди. Нет двух одинаковых, даже не ищите. У каждого своя жизнь, свои взлёты и падения, свои взгляды и герои. Надо их открывать и читать, как книги.
Понимание мира
Есть у меня в заказчиках женщина в достатке. Назовём её Анфиса.
Обычная история: удачно вышла замуж. Её сумочка стоит как новая иномарка, а автомобиль – как квартира в центре города.
Ко всему прочему удивительно энергична и буквально фонтанирует идеями: рисую ей уже третий брендбук и делаю восьмой сайт. Со временем её проекты переходят в стороннее управление, а она с жаром бросается в новый бизнес.
А на днях внезапно мировая скорбь и «львотолстовство»: хочет опроститься и жить «как все». Спрашивает меня:
– Михаил, вы же раньше жили не в Петербурге?
– В Орле жил почти два года.
– Ну и как там?
Рассказываю Анфисе про «малые воды», вскормившие Лескова, Бунина и Тургенева, неспешный ритм небольшого областного центра, поля и леса. Даю краткую справку о недвижимости и продуктах первой необходимости.
Анфиса некоторое время в уме просчитывает затраты и, закусив губу, отчаянно говорит:
– Уеду в Орёл, устроюсь какой-нибудь техничкой в школу, буду зарабатывать… ну, пусть тридцать тысяч рублей. Проживу! Экономить буду на всём, но проживу. Чем я хуже других?
– Анфиса, но уборщица в школе не получает тридцать тысяч!..
– А сколько получает?
– Около пяти, максимум восемь…
Анфиса ошарашенно смотрит на меня и задаёт риторический вопрос:
– Михаил, а как же они там тогда, блядь, существуют?
Карусель-карусель
Кто-то, возможно и великий, говорил, что занимать деньги нужно в том количестве, чтобы потом не жалеть об их потере. Хорошее правило. Не надо потом носиться с выпученными глазами, пытаясь выдрать должок из когда-то дружеских рук. А, часто совсем несвоевременный, возврат воспринимать как подарок судьбы и заваливаться в ближайший бар или магазин элитного алкоголя.
Однажды знакомый занял у меня некую сумму денег и немного потерялся. Ожидаемая для меня ситуация, совсем не повод рвать волосы на голове и других, менее доступных, местах. Неожиданная для нас обоих встреча произошла летним будним днём: я прогуливался по набережной Иртыша, а Николаич – назовём его так – скучал в качестве оператора карусели на площадке аттракционов.
Ну как карусель – лошадок и весёлого музыкального сопровождения там не было. А была сложная механическая конструкция, крутившая открытые кабины в хаотичных плоскостях. Для стороннего наблюдателя это выглядело, как будто бультерьер Тузик рвёт грелку, а сам участник аттракциона ощущал себя космонавтом в центрифуге.
Николаич, поняв, что его заметили, превентивно кинулся мне навстречу, объясняя задержку погашения кредита многочисленными жизненными перипетиями: денег нет, но вы держитесь. И предложил, в счёт процентов, прокатить меня на вверенной ему карусели.
Халява и уксус – близнецы-братья, и я в гордом одиночестве уселся в люльку, а Николаич стал хлопотать возле пульта управления. Пощекотав некоторое время свой вестибулярный аппарат, я стал догадываться, что стандартное время аттракциона должно уже и закончиться, но карусель всё ещё продолжала свои вращательно-поступательные движения.
Чуя, что-то идёт не так, я интеллигентно закричал:
– Николаич, тормози!
Николаич сделал вид, что ничего не слышит и, отвернувшись, закурил. Я стоически держался, пока обед во мне стремительно и неумолимо не запросился наружу. Подавив рвотный рефлекс, я стал махать руками и орать уже со всей мочи. Однако, Николаич меня по-прежнему «не слышал», а редкие посетители парка принимали мои вопли за дикий восторг и спешили дальше.
Наконец, до меня дошло:
– Николаич, я долг прощу, спускай!
Карусель мгновенно замедлила ход, и я, уже изрядно зелёный, сполз вниз, навстречу хитро улыбающемуся и довольному Николаичу.
Ирония судьбы
Самое крупное достижение Советского Союза – это не водородная бомба, не искусственный спутник и даже не победа над фашизмом, а крупнейший нейро-лингвистический программатор, более известный под названием «Ирония судьбы, или С лёгким паром!».
Да-да, тот самый фильм, который показывают на территории бывшего советского пространства каждый Новый год. Задумавшись над отдельными ситуациями, мы заметим,
