ающиеся снежинки падали внутрь открытых скафандров и таяли на мокрых лицах. На импровизированном помосте из ящиков стоял старый капитан, который после небольшой паузы устало продолжил свою речь:
– Мы находимся почти на окраине галактики вдали от всех существующих трасс. Искать нас будут совершенно в другой звездной системе. Надеяться на то, что кто-то случайно окажется рядом с нами я бы не стал: в этот район крайне редко заглядывают, здесь просто нечего делать… – капитан задрал голову и как-то с упреком посмотрел на едва проглядывающее сквозь облака желтоватое солнце.
– При аварии наш корабль успел автоматически передать сигнал бедствия в направлении ближайшего межзвездного маяка. Энергии для аварийного передатчика больше нет. Если нам повезет, то за нами прилетят через тридцать пять лет, так что надеяться мы можем теперь только на самих себя, – произнес капитан, медленно оглядывая всех собравшихся тяжелым взглядом.
После этих слов откуда-то сбоку послышались тихие женские всхлипывания. Для многих членов команды слова капитана стали оглашенным вслух приговором и крахом всех надежд на спасение. Толпа съежилась и хмуро молчала.
– Буду предельно краток. Мы не в состоянии построить новый корабль. Для этого у нас недостаточно ни знаний, ни ресурсов, ни энергии. Все, на что мы способны в сложившейся ситуации, это адаптироваться к местным условиям и научиться жить на этой планете, сделать ее нашим новым домом. В каком-то смысле, нам невероятно повезло: мы можем существовать здесь без скафандров. Имеющихся у нас аварийных запасов хватит максимум на три стандартных года или и того меньше. Поэтому я не вижу другого выхода кроме как… – Капитан внезапно замолк и после затянувшейся паузы продолжил, – Доктор объяснит вам всё лучше меня. Док, прошу, слово за вами!
На ящик взобрался мужчина и мучительно откашлявшись начал свою речь:
– С точки зрения медицины, все условия на этой планете, включая климатические, по невероятному стечению обстоятельств практически идеально подходят для нашего биологического существования, – начал было корабельный врач и осекся. Из толпы донеслись недовольные выкрики, а кто-то громко чихнул и высморкался.
– Тем не менее, большинство из нас, включая меня, – доктор кашлянул, – испытывают сильный физический дискомфорт от холода, недоедания, недосыпания и различных бытовых неудобств. Мы просто не привыкли жить в дикой природе и оказались к этому совершенно не подготовлены. Но, насколько нам всем известно, наши далекие предки успешно выживали и размножались в подобных условиях, и мы с вами тому подтверждение. Все что нам нужно, это суметь адаптироваться!
Люди недовольно загудели. Несмотря на недовольные выкрики, доктор продолжил повысив голос:
– Да, нам нужно всего лишь немного адаптироваться к климату! Вы сами видите, что местная флора и фауна процветают! К нашему счастью, мы не вызываем у эндемиков особого гастрономического интереса, а местные бактерии и вирусы совершенно безопасны для нас, по крайней мере пока. Конечно же, мы попытаемся культивировать здесь привычные нам съедобные растения, в аварийном запасе предусмотрен запас семян, но до получения первого урожая уйдут годы. Хорошая же новость заключается в том, что многие виды грибов, растений, насекомых и ракообразных вполне пригодны нам в пищу вареными, а некоторых из них можно без последствий есть даже в сыром виде!
После этого сомнительного утверждения толпа начала закипать и ситуация грозила выйти из под контроля. Люди совершенно не понимали цели собрания, и хотели лишь поесть и поспать в тепле. Но доктор упрямо продолжал, не обращая внимания на гневные выкрики:
– Ладно, перехожу к существу вопроса! Как вам всем известно, один из членов нашего экипажа пятнадцать суток назад пытался покончить с собой, вколов себе из аварийной аптечки одноразовый инъектор красного цвета с изображением скелета. У каждого из вас в аптечке есть точно такой же. На самом деле это никакой не яд, а сильнейший искусственный адаптогенный вирус, который встраивается в структуру ДНК и позволяет организму сравнительно быстро и незаметно адаптироваться к самым различным условиям внешней среды. Например, за пару месяцев постоянного лазания по деревьям сильно удлинятся руки и укрепится мускулатура. В более экстремальных случаях, через несколько лет легкие могут превратиться в плавательный пузырь, а на шее вырастут жабры. Последствия употребления препарата полностью необратимы и сугубо индивидуальны, все зависит только от повседневного образа жизни и внешних условий. Кроме того, сохраняется возможность размножаться, причем жизнеспособные потомки унаследуют все вновь приобретенные адаптационные свойства своих родителей. Но, у этого адаптогена есть очень сильный побочный эффект: он также воздействует на способность индивида критически мыслить. Наш головной мозг потребляет до четверти энергии всего организма, поэтому в условиях выживания разумная деятельность оказывается энергетически невыгодной. В отдельных случаях результатом действия адаптогена может стать полная или частичная деградация как личности, так и различных
