навигации, примитивность кораблей, отсутствие опыта перелетов, малоизученность климата и атмосферы чужого мира – все намекало на заведомую неудачу. Понимали и то, что даже в случае успеха изолированная колония утратит знания и одичает.
Но рискнули. Хотели таким образом увеличить шансы на спасение хотя бы части мира Ожэз'та.
Изоляция попавших на Дзоэ длилась три сотни циклов. Люди растили цветы и заполняли трещины коры мохом та, необходимым для полноценной жизни леса и давшим новое имя миру – Дзоэ'та, то есть «живой мир Дзоэ».
Потомки участников экспедиции не одичали и не погибли. Да, утратили часть знаний и технологий. Но ведь и приобрели немало! Новый, теплый и гостеприимный пустой дом, охотно принявший переселенцев. Его собственная природа оказалась примитивна. Воздух малопригоден для дыхания, жара едва переносима. Но цветы прижились удивительно быстро, изменили климат, обновили состав атмосферы. И сами изменились: выросли в высоту почти вдвое по сравнению с привычными для Ожез'та размерами! А еще именно здесь, на Дзоэ'та, народ наэ окончательно осознал, как глубока его связь с цветочным лесом.
Ушло безвозвратно поколение, помнившее планету Ожэз'та. Оставило потомкам странный счет месяцев – долек цикла, несовместимый с периодом обращения Дзоэ. Девять долей по двадцать семь дней в каждой и странный неучтенный остаток – сорок пять суток. Тот самый излишек, несовместимый с календарем. Его назвали «чашей цветка» и отвели под празднование цветения мха та, обычно совпадающего со Становлением. Получилось весьма удачно: запах пыльцы этого мха – могучий, он будит жажду полета и ускоряет взросление.
Корабль с полузабытой родины прибыл, когда его уже перестали ждать.
Большой, удобный и совершенный корабль. Из него по трапу спустились бескрылые наэ. С долей презрения осмотрели город родичей, «дикарей». Отметили, что цветы хороши и их стволы годны для строительства. Деловито и несколько излишне торопливо уточнили, что дома все похожие цветы погибли. Может быть, их убило похолодание. Или болезнь, занесенная из неизвестного мира метеоритным дождем. А вернее всего – новый паразит. Но и без цветов неплохо. Они летают на кораблях и не привязаны к убогому миру, готовому погибнуть по прихоти злой природы.
Старейшины города слушали гостей все более настороженно. Им казалось, что пришельцы безумны. Как можно рубить цветы? Они ведь живые! И разве допустимо именовать природу злой?
Вслух свои опасения люди не высказали. Корабль был явной угрозой привычному порядку вещей, знаком могущества бескрылых, которые пока ничего не искали для себя на Дзоэ'та, кроме продовольствия.
– Наши предки заключили с ними договор, – отметил Вазэо. – Мы поставляли нектар, лекарственные настои, пыльцу, древесину. Ведь наши цветы иногда гибнут, и тогда мы используем их стволы для своих нужд. Жители Ожэз'та, а точнее Ожэз, ведь мох та больше не рос на нашей первой родине, согласились взамен учить наших детей в своем
