бычком – рыжий, лобастый, кареглазый крепыш. Так и кажется – сейчас бодаться будет. Даже чёлка курчавая, как у бычка. Да уж, целый набор! Все разные, но все по своему притягательные. Так сколько же этой пигалице всё же лет? Отучилась, работала, трое детей…
Привожу себя в порядок, снимаю все повязки и с непередаваемым удовольствием принимаю горячий душ. Интересно, кто же мне всё же подгузники менял? Макс? Сомневаюсь…
Побрившись и помывшись, чувствую себя на стопицот. Сейчас бы ещё таз оливье и огромный стейк с кровью для полного счастья!
Фая уже дома. Слышу её голос, раздающий команды шпане.
– Даша, одень носочки, ты замёрзнешь! Тиша, не мешай Мишелю, а то завтра вместо него в школу отправлю! Мишико, а ты давай тоже, не рассиживайся, там у кроликов чистить пора. И Тихона возьми, пусть тоже помогает!
– Ну, ма-ам, опять эти кролики!
– Не опять, а снова!
Захожу в комнату, с улыбкой глядя на этого мини-коммандора.
– Всем пряники раздала?
– Лёша, как ты себя чувствуешь? Есть хочешь?
– Не то слово!
– Ну, пойдём на кухню, накормилю. Только давай сначала укол поставлю, не стала утром ставить, будить тебя, сон – лучшее лекарство. А тебя, наверное, малышня разбудила?
– Да всё нормально, сколько можно спать. Укол обязательно? Может, уже не надо?
– Боишься? – смотрит на меня с такой лукавой улыбкой, что хочется шлёпнуть её по заднице, чтоб не задавалась.
Не знаю, сколько ей лет, но выглядит она пигалица пигалицей. Не женщиной, родившей трёх детей, а девчонкой, играющей роль мамы. Пигалица не пигалица, а как минимум трое мужчин у неё уже было. И это никак не укладывалось в голове, не вязалось с её образом. Да, она бесспорно очень красивая. И желающие затащить её в постель, конечно же, нашлись. Но представить её в этой ипостаси я никак не мог, да и неприятно мне было так про неё думать – слишком уж чистой и какой-то по детски невинной она выглядела.
– Можешь не ложится, просто немного приспусти штаны, – деловито распоряжаться она, набирая лекарство в шприц. – Потерпи, немного будет больно. Как нога?
– Да нормально. Можно вопрос?
– Ну, конечно!
– А подгузники мне кто менял?
– Тебя волнует, видела ли я тебя голым? – нахмурилась, злится, и румянец проступил. – После того, что ты мог замёрзнуть в лесу и мог остаться без рук, тебя волнует, кто менял подгузники? Если это так важно для тебя, мы делали это с Максом вдвоём. По одному мы бы с тобой не справились, тебя слишком много и ты очень тяжёлый.
– Извини, – беру в её маленькую, игрушечную ладошку в свои, – ну, правда, затупил. Не злись, хорошо, мама Фая?
Улыбается, а мне сразу дышать легче стало. Правда, что я за идиот. Вообще непонятно, как они меня в дом затащили. Интересно посмотреть, что там за Макс, что смог меня тащить на себе. Фаю я исключаю сразу с её игрушечными ручками.
– Чем
