никак такого не ожидал! Я-то думал, пигалица совсем, а она на три года всего младше меня. Вот так сюрприз!
– А дети… все твои?
– Все мои. У каждого своя история. Но как только я каждого из них увидела, понимала, мои, и никому не отдам. Мы с братом в детский дом попали уже большими. Мне 15 было, Максу 11. ДТП и мы остались с братом одни. Но, ты знаешь, в нашем детском доме самый классный директор, Галина Михайловна. Она очень часто повторяла, вбивая нам в головы: «Посмотрите, как нас здесь много! Относитесь друг к другу, как к родным. Принимайте каждого нового ребёнка, как родного. Защищайте друг друга, как родные. Пусть у нас будет самая дружная семья! Пусть никто про нас не скажет презрительно – они детдомовские, а только с уважением. А уважать нас будут, если мы сами будем друг друга уважать и любить». И действительно, у нас были дружные дети, редко когда появлялся какой-нибудь конфликтный ребёнок, желающий жить не по законам семьи, где каждый друг за друга горой, а по законам стаи, где кто сильней, тот и прав, а слабого – затравить. В 18 лет я поступила в училище на фельдшера и устроилась работать в наш детдом ночной нянечкой. Когда мне было 20, к нам привезли Мишастика. На него невозможно было смотреть без слёз. Ему было около трёх, а он с трудом вставал на тоненькие ножки. Его забрали в какой-то дальней деревне у полусумашедшей алкашки. Как он не умер и дожил до этого возраста, непонятно никому. Ни тепла, ни еды в доме, откуда его забрали, не было. Соседи, такие же алкаши, случайно зашли в дом и обнаружили, что его мать захлебнулась в своей рвоте. А Мишка был уже просто живой труп, он не мог даже плакать, просто лежал и тихо умирал. Когда я его увидела, то просто разрыдалась и сутки не могла от него отойти, просто держала его на руках. Качаю его, утешаю, а сама реву, остановится не могу. Он вцепился в меня ручонками маленькими, как мышинные лапки, и молчит, даже не плачет, только смотрит на меня испуганно. Тогда я поняла, что это мой ребёнок. Он первое слово мне сказал – мама, а я опять сидела ревела, как ненормальная. Теперь уже и не поверишь, что он был таким маленьким и худеньким.
Тихона привезли, когда мне было 22. Его мама бросилась с моста, прижимая его к себе. Она упала на спину и сразу разбилась о воду. Её увидел парень молодой, прыгнул следом, успел вытащить Тихона. Речка Тихая, поэтому Тихоном назвали. Он был новорождённым. Почему его мама решилась на этот шаг, никто так и не узнал. У неё никого не было, сама детдомовская. Когда я увидела его чёрные бусинки глазёнок, я пропала. Это был мой ребёнок. Я уже отучилась и работала в детском доме и нянечкой, и медсестрой. Галина Михайловна была только рада. Зарплаты у нас небольшие, желающих не так много. А мне тоже удобно. Дети мои и Макс со мной, крыша над головой и работа есть, что ещё надо?
Но когда появилась Дашутка, Максу уже исполнилось 18. И мы с ним решили забрать детей и ехать в родительский дом. У Дашутки тоже своя история. Весной разлилась река, где они жили, и дом их затопило. Родители погибли. Её нашли прилетевшие спасатели. Она лежала в детской ванночке, замёрзшая, голодная. Неизвестно сколько
