о лысый, возраста неопределённого, но где-то лет сорока-сорока пяти.
Недурён собой. Полон жизненных сил и неукротимой энергии.
У него вид человека весьма озабоченного и обременённого событиями в стране Бурунди и на островах Папуа-Новая Гвинея.
КАДР: Выхватывает крупным планом второго.
ГОЛОС
(продолжает)
А это – Мануил Сафронович ЧУБЧИК. То – молодой человек. Для ближайшего окружения – просто Манюня. Как видите сами, он высок, тощ, жилист, с копной рыжих волос на голове и груди, с толстыми губами…
«ДАЛЬШЕ»
ГОЛОС (ПРОД.)
… и румяными щеками вразлёт.
Весь он пышет веснушчатой молодостью и неувядаемым оптимизмом.
У Чубчика странная манера разговора: когда он говорит, то как бы подтягивает нижнюю губу к неподвижной верхней, и потому похож на карася, заглатывающего наживку.
Бабэльмандебский спит на животе, подложив под голову руки. Ему снится сон, будто бы он на футбольном матче. Играют команды «Глазго» и «Кулунда».
В воздухе над трибунами стадиона зависают шаровидные часы с проблесковым маячком и сигнальной сиреной. Они показывают сто тридцать седьмую минуту игры.
Обе команды в национальных одеждах, с народными музыкальными инструментами: волынками и балалайками наперевес.
Игру судит какой-то КОВБОЙ. На самой макушке головы его красуется стэтсон – широкополая ковбойская шляпа. Во всём же остальном он совершенно гол.
На груди, по диагонали, крупным, разухабистым шрифтом просматривается цветастая наколка «Не забуду мать родную!», а на спине – «Век воли не видать!».
Оголённую талию его опоясывает широкий ремень. По его центру свисает кобура с торчащей из неё рукояткой шестизарядного кольта. Кобура надёжно прикрывает его величественную харизму, систематически похлопывая по ней.
Одной рукой арбитр потрясает в воздухе палкой твёрдой, копчёной колбасы, другой удерживает кочергу.
Первой он утюжит головы пробегающих мимо русских, а второй пытается поддеть юбки снующих туда-сюда шотландцев и заглянуть под них с воинственным кличем: «Вот уж я вам!».
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
(кричит во сне)
Судью на мыло!.. Свисток на порошок!..
Ковбой резко оборачивается, пучит глаза, упирается в обидчика испепеляющим взглядом. Грозно восклицает:
КОВБОЙ
А это ты видел?!
Изображает нечто непристойное в виде конфигурации из двух рук методом наложения одной на сгиб другой. Грозит скрюченным пальцем, дико хохочет, раздувается до невероятных размеров, взмывает в воздух и… лопается…
Иван Абрамыч, свистит ещё раз. Дрожащим голосом восклицает:
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Однако!..
Тут же просыпается весь в холодном поту.
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
(озадаченно)
И надо ж было такому присниться!
Над самым ухом его звучит голос Манюни:
ЧУБЧИК
Ну ты, дядя, и даёшь! Весь издёргался аки лебедь в навозной куче. «Судью на мыло, свисток на порошок!». Кто хоть играл-то?
Иван Абрамыч трясёт спросонья головой. Отвечает:
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Наши с не нашими…
ЧУБЧИК
Ну-у-у-…
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Вот те и ну-у, оглобли гну.
ЧУБЧИК
А счёт-то хоть какой?
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Что счёт?.. Тринадцать-нуль в нашу пользу.
ЧУБЧИК
Вре!..
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
(мелко крестится)
Вот те кре!..
Рядом сидящий Манюня замечает:
ЧУБЧИК
Сон – беспорядочное нагромождение картин…
«ДАЛЬШЕ»
ЧУБЧИК (ПРОД.)
… Событий прошлого. Да-а-а-… Тут тебе, брат, и
