совсем развалился.
Тогда Василия как отца многодетного семейства городское начальство пристроило работать в котельную, туда он и перетащил на жительство все свое семейство. В моем классе училась старшая дочка этих пропащих людей. Ольга была тихой и скрытной девочкой. Реденькие белокурые волосики, изъеденные вшами, были всегда заплетены в тоненькие косички и заколоты на затылке «невидимками». Никаких бантов и красивых заколок у школьницы сроду не было. Она всегда, даже в праздники, ходила в школьной форме и черном фартуке.
Худенькая, с заостренными от недоедания чертами лица, школьница производила впечатление серой мышки, но кличку в классе ей дали другую, злые языки окрестили ее «Гнидой». Школу Оля посещала регулярно, а вот ее брат Лешка до класса не доходил. Учителя старались посещать эту семью небольшим педколлективом – мало ли что взбредет в голову пьяному шизофренику… И не посадять – скажут, что больной.
Наступила зима. Завыли метели, затрещали морозы. В январские крещенские ночи в Казахстане столбик термометра может опуститься до 30 градусов по Цельсию. А тут по всему поселку Авангард прошел слух – пропал недавно демобилизованный молодой парень Синцов Юрий. Вышел утром из дома, ничего не сказал и пропал, как в воду канул. И родители, и милиция сбилась с ног искать мужчину. Куда он мог деться? В такой мороз много не погуляешь. Навестили также и семью Субботиных в котельной.
Когда участковый Нургалиев Самат вошел в помещение, в нос ему ударил крепкий запах перегара. За столом, застеленным обычной газетой, сидела компания: Васька Субботин и два его собутыльника – Моисеев Федор и недавно освободившийся вор-рецидивист Лашманов Николай.
Дети гнулись в углу на грязном матрасике, Валька что-то варила в кастрюльке на электроплите. При виде милиционера мужчины резко прервали разговор.
Самат вежливо поздоровался, от предложенной стопки он отказался и осторожно разговор о погоде перевел на нужную тему.
Мол, к вам на огонек не заходил Юрий Синцов? А, может, встречали его на улице? Мужики переглянулись и отрицательно замотали головами. Не видели, не слышали и не знают, где загулял бывший солдат.
При разговоре с участковым Моисеев, будучи в хорошем подпитии, стал размахивать руками, крестясь, что, вообще, не знает такого человека. Как вдруг из-под рукава замызганного свитера мелькнули часы, такие же, какие по описанию родителей пропавшего, были на руке их сына.
– Ну-ка, ну-ка, Федька, покажи-ка мне свои часы!
– А что? Часы как часы, – вдруг испугался Моисеев и спрятал руку в карман.
Самат встал из-за стола, подошел к мужчине и с силой дернул его за руку. На руке у алкоголика заблестели механические мужские часы в желтой оправе с металлическим браслетом под «золото».
– Так такие же часы были у Юрки Синцова! – сказал Самат.
– Я… не знаю, – замялся Моисеев, – я Юрку не видел.
– А где тогда часы взял? – участковый пристально взглянул на мужчину.
– Нашел, – прошептал тот.
– И что можно найти в снегу? – не унимался Нургалиев, – что через снег что ли все видишь?
– Нет, – опустил глаза Федор, – я их вот у Субботиных под крылечком и нашел.
– Василий, – обратился милиционер к хозяину, – а ты говорил, что Синцов к вам не заходил.
– Не заходил, крестом Бога клянусь. Может, приходил, когда меня дома не было…
– А кто у вас в праздники дома был?
– Дети были, – вмешалась в разговор Валька, – а нас не было, мы к родственникам ездили в гости на Балыкши.
Нургалиев внимательно посмотрел на Ольгу, та отвела глаза и стала смущенно теребить рукав халатика.
– Ну, нет, так и нет, – приняв равнодушный вид, Самат вышел из котельной и поспешил в горотдел милиции докладывать о своих подозрениях.
Новый день в школе начался, как обычно. И вдруг прямо с урока меня попросили зайти в кабинет директора.
Муртазин Хисангали, обычно добродушный мужчина, на этот раз прибывал явно в плохом расположении духа:
– Наталья, звонили из милиции, им нужно привезти на допрос твою Субботину. Она в классе?
– Да, как обычно, на уроке, – отвечаю я.
– При допросе несовершеннолетних свидетелей должны присутствовать или родители, или классный руководитель, поэтому бери девчонку и вези ее прямо к следователю. Пусть она расскажет, что у них творится дома по вечерам.
Сначала ее допросят, а потом этого хулигана, ее братишку из 6-А.
Я чертыхнулась про себя, кто знает, сколько придется проторчать в милиции, а дочь из детсада кто заберет?
